Не успел я договорить последнее слово, как здание автосалона
ощутимо вздрогнуло, а в уши ввинтился скрежет раздираемого металла
и вой сигнализации. Бросив всего один взгляд на мерцающие передо
мной мониторы, я ощутил, как у организма одна за другой
активируются абсолютно все защитные функции. Волосы встают дыбом,
сердце прячется в район пяток, а съеденные еще на обед куриные
крылышки готовятся к эвакуации из организма, вместе с которым их
могут пережевать повторно. Во всяком случае, спрыгнувший с
внедорожника монстр, крайне целеустремленно прорывающийся через
вставшую на его пути стальную дверь внутрь здания и рвущий когтями
и зубами металлическую преграду, выглядел так, словно имел самые
серьезные намерения по части сожрать невесть как обнаруженного
человечка целиком и вместе со всеми потрохами. И словно одного
этого было мало, остальные тварюшки шустро обогнули здание и
полукругом выстроились вокруг запасного выхода, перекрыв возможный
путь отступления. А человек-дракон и десяток его подручных-людей
прекратили изображать из себя неподвижные статуи и теперь шли сюда.
Причем люди ощетинились стволами во все стороны, избегая тыкать ими
лишь в спину своего страшноватого спутника, передвигались короткими
перебежками и профессионально прятались от возможного обстрела со
стороны автосалона. Даже жалко, что тут один лишь только я, у
которого из оружия лишь резиновая дубинка.
Из до сих пор сжимаемой в руке телефонной трубки слышался голос
дежурного, однако разговаривать с ним или спешно составлять и
оглашать свое завещание было уже совершенно некогда. За свою не
такую уж и долгую жизнь я не скопил достаточно имущества, чтобы
озаботиться его судьбой. Наследников тоже как-то не завел. А
единственным родственником, которого хоть когда-то своими глазами
видел и, следовательно, испытывал в его адрес теплые чувства,
являлась полусумасшедшая тетка, взявшая на себя заботу о сироте
после смерти родителей, вот только она скончалась еще лет десять
назад. И поскольку единственным человеком, который заслуживал моего
всяческого внимания в столь важный момент, являлся я сам, то
следовало всеми силами искать наилучший выход из сложившейся
ситуации. Требовалось либо бежать, либо прятаться, либо как минимум
попытаться подороже продать свою шкуру. Ключи от выставленных на
первом этаже машин висели в сейфе, в кабинете старшего менеджера,
но кода к замку этого несгораемого шкафа простым сотрудникам не
сообщали. Да и выезд расположен рядом с дверью, которую самый
крупный монстр рвет когтями и клыками с такой легкостью, будто
терзает он не сталь, а максимум не особо качественную фанеру.
Выпрыгнуть из окна и на своих двоих драпать от чудовищ затеей было
глупой. Имеется серьезное такое подозрение, что твари на короткой
дистанции бегают быстрее человека…В марш–броске я бы их может и
сделал, все же армейские кроссы это совсем не шуточки, а
тренированные люди по выносливости дадут фору даже лошади, однако
скорость никогда не являлась моей сильной стороной. Плюс пули
обогнать точно не получится. Прятаться с кровоточащей рукой от
чудовищ, которые то ли услышали, то ли унюхали добычу, несмотря на
разделяющие нас преграды и расстояние – тоже занятие для номинантов
премии за самую глупую смерть. Оставалось принять бой в заведомо
неравных условиях и надеяться на то, что помощь придет раньше, чем
сожрут. Или хотя бы на прибытие за моей душой какой-нибудь
симпатичной валькирии, а может ангела, закрывающего глаза на мелкие
грешки отважных героев, павших в битве со злом. Ведь если по земле
ходит какая-то нечисть, которую так и хочется хорошенько прожарить
в очистительном пламени, чисто чтобы спать по ночам спокойнее было,
то должны же и представители сил Добра существовать?