Я замешкался с ответом, поминая на чем свет стоит громадную
пасть, вызвавшую водоворот и бурю. Вся команда была охвачена
водорослями и не подавала признаков жизни.
— Отвечай…
На мгновение голос Баэлира принял видимую форму морской пучины и
поглотил меня в чернейший мрак. Подкосившиеся колени не удержали
меня, и я рухнул, цепляясь за мокрые треснувшие доски палубы.
— Царство мертвых! Я хотел попасть в… — шею сдавило неведомой
силой.
Я попытался вызвать Анну, но не смог. Демон полностью блокировал
любые способности. Даже параметры защиты упали до нуля. Находясь на
грани, я пробормотал:
— Бахамут…
Тиски исчезли, а давящая сила отхлынула.
— Могила твоя становится лишь глубже с каждым словом. Быть
может, ты желаешь смерти, человек? Говори, пока можешь.
— Левиафан, Бахамут, Хтон. Они не единственные! Есть и
другие…
— Мелкие недоразумения. Мимолетная память природы,
кристаллизованная воля и желания людей. Все они лишь клопы для
моего господина.
— Есть и другие миры, — прохрипел я.
Невидимое нечто вновь оплело меня, лишая воздуха. Я цеплялся
окровавленными пальцами за ошметки плоти на шее, пытаясь
вдохнуть.
— Ты испытываешь мое терпение, смертный. Моему владыке
ведом тот, кто сидит на троне четырех мостов. Мой владыка признает
могущество бесформенного бога. О ком еще ты мне поведаешь? Толпы
вцепившихся в глотки друг друга божеств, что борются за внимание
смертных? Омерзительное сплетение людских умов из мира высоких
башен из железа и стекла? Низменные твари из края варваров и
королей?
С каждым словом он все сильнее сдавливал мне шею, при этом
постоянно удерживая здоровье на нужном уровне. Я не мог ни
вырваться, ни умереть. Только ощущал жуткую боль, тошноту и
головокружение.
— Ангра-Майнью, — шепнул я на последнем издыхании.
Я вновь задышал. Жадно глотая воздух, я краем сознания подумал о
его невероятной сладости и свежести. Баэлир восстановил мое
здоровье до максимума, убрав все давление и пророкотал:
— Повтори.
— Ангра-Майнью. Он сказал, что все это, — я раскинул руки в
стороны, — весь наш мир — всего лишь очередная его жертва! Он
назвался покорителем миров и воплощением хаоса. Он убил своего
брата и…
— Больше не осталось ни порядка, ни добра, — закончил за меня
Баэлир. — Где он?
— Его больше нет. Я так думаю.
— Думы смертного меня не интересуют. Говори, что знаешь.