— Встаньте в очередь. Что ты злишься без причины? Ты хочешь
помочь гномам, я хочу помочь гномам — это гармония!
Ланнистер хрюкнул от удовольствия, когда маг, взмахнув посохом,
кинулся смотреть на местные виды с края обрыва, где не так давно
опять стоял Король-Под-Горой, мирно дремавший сейчас. Видимо, это
место было особо привлекательно для разгневанных путешественников.
Луна подсветила высокую фигуру мага и небосвод, засеребрила
перистые облака, пробежалась призрачным светом меж глубоких теней.
И скрылась во мраке.
Как только путники отошли от ночевки на пару лиг, начался
ливень. Их заливало холодными немилосердными струями, бьющими,
казалось, со всех сторон.
— Гэндальф, не мог бы ты прекратить этот потоп? — ворчливо
спросил кто-то из гномов, со свойственной этому народу
хозяйственностью решив найти способностям мага практическое
применение.
— Нет! — сердито отвечал волшебник. — Это просто дождь, и он
будет литься до тех пор, пока не закончится. Никаким магам не под
силу его остановить.
— А сколько всего таких магов, как ты? — спросил хоббит,
заинтересовавшись услышанным.
— Два синих, да только о них давно ничего не было слышно.
Радагаст Карий, мой добрый друг… — Гэндальф помедлил. — И Саруман
Белый, глава нашего ордена.
— Глава ордена? — переспросил Ланнистер. — Но ты не торопишься
числить его своим другом. Как интересно… И еще более интересно —
эти ваши великие, вдруг поняв, что первоначальный план не сработал,
отправили Майар разбираться? Только хороших помощников найти очень
трудно.
Маг только буркнул что-то неразборчивое. Об умниках, встревающих
где можно и где нельзя…
Весь день так и прошел под аккомпанемент капель, с
настойчивостью обезумевшего дятла бьющих что по листьям, что по
земле, что по головам окончательно изнемогших путников.
После очередного Бофуровского ужина дождь перестал, но земля
была совсем мокрая, и сильно капало с деревьев, поэтому Тирион,
зайдя в лес, решил дойти до видневшегося вдалеке просвета.
Услышав чавканье и смачный хруст, осторожно раздвинул ветки…
На полянке вольготно расположился странный зверь, много крупнее,
чем любой из волков, виденных Ланнистером в жизни. Тройка
стервятников с лысыми головами и загнутыми клювами наблюдала с
дерева. Хищник, прижимая уши и глухо рыча, подгреб к себе когтистой
лапой кость с остатками мяса. Оторвал кусок и замер. Насторожившись
— не увидев, но почуяв человека, зверь начал принюхиваться.