— Да вижу, вижу, что мальчик, не
куксись только! — замахала на нее Тильда и весело рассмеялась. —
Правда, глядя на него, кофе можно прямо так пить — без молока и
сахара. А еще неплохо бы убедиться, что ему уже есть восемнадцать
прежде, чем... кофе пить.
Конечно, сказанное Тильдой не могло не
заинтересовать других девушек в смене, и они обступили Дениз, по
очереди заглядывая в рисунок.
— Ого! — удивилась Мариза,
мечтавшая стать актрисой и
откладывающая деньги на переезд в
Лос-Анджелес. — Это же Илай Рейвен, топ-модель.
Кстати, на рисунке ему лет девятнадцать,
если я все правильно помню. То есть кофе с ним пить тогда было
можно, а сейчас уже поздно — неделю назад умер от лейкемии... — она
выдержала трагическую паузу, а когда никто этого не оценил,
заметила издевательским тоном: — Никогда бы не подумала, что наша
Дениз интересуется миром моды.
К счастью, отвечать не пришлось —
звякнул входной колокольчик. Дениз, сунув блокнот в карман передника, вышла в зал.
Увы, дама и капризный ребенок, размазывающий мороженое по
столешнице, оказались плохим избавлением. От последовавших за ними
семейной пары и мужчины, попросившего кофе по-ирландски,
тоже было мало
толку, как и чаевых, но все вместе
помогло убить время до конца рабочего дня.
Возвращаться в квартиру, где все
пропахло красками и растворителем, не хотелось, причем совсем не
из-за запаха. Ей надоел этот город, населяющие его люди и сама себе
она тоже надоела. До чертиков. До оскомины. До тошноты. Только вот
стошнить нечем — на работе не пообедала, даже кофе не попила. Так и
села на скамейку на автобусной остановке, стараясь не слушать, как
пустой желудок пытается перекричать городской шум. Пару раз
напротив останавливался автобус, и водители обязательно сигналили, приглашая подняться «на борт».
Поняв, что в третий раз мотать головой и выдумывать причину отказа
сил нет, Дениз достала из сумки альбом и карандаш, решив
притвориться, что просто рисует. Но чистых листов совсем
не осталось — везде успели отметиться
портреты Илая Рейвена, разной степени прорисовки. Она действительно
хорошо его представила не больным, но не смогла уловить его
истории, его сути, его духа, потому, должно быть, он и не
пришел.
Дениз остановилась на одном из
незавершенных портретов, взяла карандаш и принялась черкать, меняя
ангельский образ случайного мецената на вполне себе земного парня с
задорными бесятами в глазах. Улыбка превратилась в ухмылку, одна
бровь слегка приподнялась, придав выражению лукавства. Волосы стали
длинней, добавились тени... Рука с карандашом скользила по рисунку,
словно бы двигалась сама по себе, а если ей и управляли, то
напрямую из космоса. Уж там в высших сферах отлично знали, что Илай
Рейвен не был ангелом, как не был и демоном. Он прекрасно понимал,
как выглядит, как это можно использовать в своих целях и какие
неприятности может за собой повлечь. Ему благоволила удача, но он
также много работал. А в итоге оказался все-таки хорошим
человеком.