– Не знаю, владыка, я
не могу желать тебе смерти, это противно моему естеству, но может,
стоит переписать заново страницы твоей жизни? Начать все с чистого
листа?
– Ты советуешь
погибнуть и переродиться? Это скверный совет, Сулла. Кто сразит
меня? Равный? Ты же знаешь, что их нет. Я превосхожу любого из
воинов Баркида. Значит, в случае смерти, мне суждено быть
отброшенным на два–три уровня назад и влачить не месяцы, а годы в
теле низших существ. За это время огонь, который переполняет меня,
спалит мою душу изнутри дотла, иссушит мои вены, выжжет мне
глаза.
– Огонь? О каком огне
ты говоришь, владыка?
– Об огне моей мести и
пламени моей ненависти. Я вижу, Сулла, что в глубине души ты
осуждаешь нашу экспедицию в Запретный город. Не спорь, за годы,
проведенные вместе, я научился читать твои мысли. А знаешь ли ты,
что ужасная цена, которую мы заплатили за нее, была куплена путем
предательства? Нас ждали, чтобы уничтожить. И сегодняшний альянс
Баркида с ними, случившийся так быстро после войны – наилучшее тому
доказательство. Измена, как червь подточила нашу плоть, проделала
ходы изнутри в теле нашего государства. Вот страшная разгадка
нашего поражения, Сулла, и клянусь Юпитером, кто–то ответит мне за
это.
– Ты думаешь, что
Ульпий и Стратор…
– Либо порознь, либо
сообща вступили в сношения с Запретным городом. Я знаю это также
как и то, что меня зовут Кезон Юстиниан, что значит Справедливый, и
я вернулся, чтобы отомстить. Веди меня к камню Иммерсии, я понял,
что мне следует делать.
Сулла уже несколько
секунд к чему–то настороженно прислушивающийся, комично подергал
головой вверх–вниз и издал отрывистое клекотанье.
– Сюда идут.
– Нас
выследили?
– Не знаю.
Возможно.
В десятке стадий от
них заросли самшита раздвинулись и на пляж из кустов выбрались три
стражника с пилумами[6] и
скутумами[7] в руках. Не люди – всего
лишь юниты. Регулярная стража. Кезон быстро отвернулся, меняя
внешность. Стражники переглянулись и решительно направились к ним.
Локтях в пяти, лидер патруля, ветеран–принцип в серебряной
лорике[8] тонкой работы, остановился,
воткнул в песок щит и поднял левую руку.
– Незнакомец! Откуда
ты и что здесь делаешь?