Стагор не боялся оставлять девушку с неразумным сыном: Гурт был
настолько отсталым в развитии, что просто не знал, как обидеть. Он
был широкоплечим, невероятно сильным, но… крайне наивным. Его легко
можно было испугать. Еще легче задеть. Невероятно просто обидеть. И
только злиться он никогда не умел. А уж ударить не смог бы, даже
защищая собственную жизнь.
Правда, Береника не перенесла даже этого – когда заезжий маг
сообщил, что мальчик не поправится, быстро слегла и той же осенью
ушла наверх. Просить Всевышнего за свое несчастное дитя.
Все это Айра узнала от Марсо, а тот, в свою очередь, выудил из
памяти убитого горем отца, заставив ее искренне пожалеть вдовца за
такую трудную судьбу.
Айра присматривалась к Тупому Гы на протяжении нескольких дней,
силясь понять, в чем причина его странной болезни. Следила, как он
ходит, что делает, как смотрит и просто улыбается неизвестно
чему.
В эти же дни она много думала и вспоминала.
О себе, о нежданно обретенных друзьях, об оставленных на их
попечении игольниках. О том, что дверь в ее комнату пришлось в
последний момент оставить открытой, а сеть Кера – свернуть и
спрятать в уголок, чтобы не повредить тем, кто станет заботиться о
взрослеющем листовике.
Она думала о вредине Лизке, наверняка по-прежнему таскающей
гребешок у вспыльчивой подруги. О Бимбе и Бомбе, со смехом
угомоняющих свои вторые половинки, когда те заходили слишком
далеко. О влюбчивой Альке, готовой мгновенно покраснеть при виде
обаятельного лера Леграна. О самом Легране, посмевшем в тот вечер
сделать весьма недвусмысленное предложение.
Она думала о Бриере, наверняка всполошившемся наутро. О лере
Альварисе, который вряд ли ожидал от Айры такой вопиющей
неблагодарности. О Керге и его стае, о господине Борже, Дакрале и
остальных вампах, к которым уже не придет.
Но чаще всего она думала о другом. Почему-то ее мысли неуклонно
возвращались к одному-единственному человеку, по доброй воле
ставшему ее воплощенным кошмаром и самым главным врагом.
Викран дер Соллен сделал все, чтобы избавиться от ученицы. Он не
щадил ее, пока длилось тяжелое обучение. И ни на шаг не отступил от
правила – нагружать учеников ровно столько, сколько они были
способны выдержать.
Айра и сейчас вспоминала об этом с трудом. Временами пережитая
боль возвращалась в усталое тело, и тогда ей приходилось
отворачиваться и прятать горящие глаза, чтобы случайно не испугать
Стагора.