Он думал над ними долгий день, когда возился на берегу. И
действительно беспокоился.
Стагор прибавил шагу, спеша добраться до землянки. А когда в
небе прогремел первый гром, вовсе перешел на бег. Причем
стремительно крепнущее чувство приближающейся беды становилось тем
сильнее, чем чаще грохотало небо и чем ярче блистали в нем
ветвистые молнии.
Гроза налетела так внезапно, что немолодой лесник в мгновение
ока оглох, ослеп и вымок до нитки. Порывистый ветер, бьющийся в
лесу, как птица в клетке, не могли сдержать даже могучие сосны.
Хлынувшей сверху воды оказалось так много, будто кто-то щедро
плеснул из гигантского ведра. Холодный ливень оказался таким
сильным, словно само небо ополчилось на встревоженного мужчину. И
словно очень не хотело позволить ему вернуться.
Стагор проклинал себя за то, что не послушал внутренний голос
еще поутру, когда с неспокойной душой уходил в лес. Он раз за разом
вспоминал слова молодой гостьи и загадочный амулет на ее груди.
Нередко видел, что поутру серебристая змейка лежит совсем не так,
как это было вечером. И не мог не замечать, что с каждым днем
невесть как оказавшаяся в лесу девчонка крепла так быстро, словно
ее питали другие, совсем иные силы, чем простую смертную.
К тому же она совсем не пугалась его вида. Не опасалась
поворачиваться спиной, словно была уверена, что ей не причинят
вреда. И не понимала, как порой опасно попадать в руки таких вот
немолодых мужчин, много лет не ведавших женской ласки.
Стагор, мчась по темному лесу, вдруг подумал о том, что причина
такой уверенности могла быть в том, что свалившаяся на его голову
гостья была уверена, что он не посмеет поднять на нее руку.
«Ведьма… – с холодком подумал он, снова вспомнив про
амулет. – Неужели и правда ведьма?!»
А потом резко остановился и едва не попятился, когда из-за
деревьев появилась огромная волчица. Серая от длинного хвоста до
кончика носа, широкогрудая, свирепая. С хищно прищуренными желтыми
глазами и полуоткрытой пастью, в которой поблескивали влажные
клыки.
Волков он никогда не боялся. Волки – вестники Всевышнего. Они
приходят, когда чувствуют смерть, и уносят отлетевшие души на
небеса. Он знал об этом с детства. Уважал лесных хозяев и никогда
не заступал им дорогу, особенно если замечал следы охотящейся
стаи.
Однако сегодня, в эту странную бурю, Стагор почувствовал, как у
него волосы встают дыбом: волчица не была обычной. Она, кажется,
даже не была живой, несмотря на то, что ноздри ее неуловимо
шевелились, глаза смотрели остро, по-человечески, а распушившаяся
шерсть выглядела мягкой и бархатистой, больше напоминая роскошный
наряд, чем обычную волчью шкуру.