... — Это что такое? —
принюхиваясь, с любопытством спросил Ан-Ур.
— Овсяная каша, с
сухофруктом, медом и южной приправой, — снисходительно
пояснила Ингерн — старшая по замковой кухне, обычно лично
приносившая еду артельщиков. Молодая, энергичная, взглянуть
приятно. И вовсе не пугающая.
— Вкусно на удивление,
— похвалил Ан-До.
— А чего ж не вкусно
должно быть?! — удивилась кухонная хозяйка. —
Стараемся. Могу рецепт дать. Успехом пользуется — у нас вся
Долина такую кашу ест, да нахваливает. И дарки не исключение. Леди
Блоод, пусть и ланон-ши тонкой крови, а вполне. Как сядет с
детьми...
Двое из стуканцов
подавились.
— У нее, выходит, и дети
есть? — пробормотал Ан-Ар.
— Так они с Энгусом не
первый год женаты. Чего ж им не размножаться как боги велят?
— улыбнулась разговорчивая стряпуха.
Ан-Мо машинально кивнул и сунул
в рот ложку со сладкой кашей.
Стряпуха ушла, мастера посидели
в молчании, потом Ан-До сказал:
— Нет, не может
быть.
— Я, наверное, ихнее дитя
видел, — неуверенно прошептал Ан-Ур. — Девчушка чуть
постарше, с остальными малыми во дворе возится.
— Не наше дело. Работаем
и всё! — грозно напомнил старший штольничий.
— Это конечно, —
заверил помощник. — Но надо бы кухонную красавицу
порасспрашивать. А то попали мы...
Опытные артельщики вновь
переглянулись — нехорошие предчувствия стали
острее.
Бревна для крепи лорд-кастелян
заготовил в избытке, колодец был рядом, для кладки использовали
камень, вырубленный прямиком в штольне, присадки для правильного
раствора запасли заранее. Дело двигалось, мастера не отвлекались и
наверх не поднимались. Только Ан-Ан шнырял за водой и попутно
разведывал. Ну и стряпуха, что исправно артельщиков кормила, заодно
и короткими байками угощала. Дня через четыре, когда артельщики
наслушались, Ан-До поставил на дверь подвальной комнатушки
дополнительный засов. Если поможет Старый Крыс, какое-то время
продержаться в осаде можно. Свое печальное положение артельщики
старались лишний раз не обсуждать. Штольня уже выползла за пределы
скалы, на которой стоял замок. С крепью забот хватало, да и
трамбовка усилий требовала. Лишь в полдень, после людского обеда,
что у стуканов испокон веков ужином значился, мастера нехорошими
предчувствиями делились.