Не знаю, сколько я бежала еще, но
коридор всё-таки завершился. Тупиком. Я затравленно развернулась.
Светильник в десяти шагах от меня щелкнул, вспыхнул и, озарив
фигуру в черном плаще и в черной маске, чем-то напоминающую шлем
самурая, погас. Тьма и тот, кто скрывался в ней, шли за мной. Я
вжалась в стену. В этот раз я оказалась совершенно беззащитна. Даже
мои замечательные ботинки остались непонятно где, сменившись
бесполезными кроссовками.
Щелкнул еще один светильник.
Вспыхнул и погас. Оставался последний, над моей головой. Тьма
остановилась, пропуская вперед моего преследователя.
Черная массивная маска злобно
зашипела. Видимо, преследователь захотел поглумиться надо мной, но
попытка вышла не очень удачной.
– Я не понимаю, – жалобно проблеяла
я. Собственный срывающийся голос раздражал меня, но сделать с собой
ничего не получалось. Безотчетный ужас перед неизвестностью
превратил меня в бездумную овечку, готовую безропотно идти на
убой.
Маска зашипела снова. И снова
непонятно.
Преследователь недовольно зарычал, и
сдернул маску, открыв лицо.
– А-а… – изо рта вырвался удивленно
сдавленный писк. На большее меня не хватило. Передо мной стоял…
Алекс Айс Александер.
– Риана, – голос блондина звучал
вкрадчиво, – я твой отец!
– Что? – я ошеломленно смотрела на
него, пытаясь понять, кто из нас свихнулся: он или я. – Какой еще
отец?
– Не доверяй глазам, – невозмутимо
продолжал Александер. – Зорко одно лишь сердце. Самого главного
глазами не увидишь.
– Что? – повторила я уже возмущенно.
Страх уходил, прихватив с собой и удивление, а память внезапно
проснулась и подсунула кое-что важное.
– Риана, ты можешь уничтожить Марго
Мейз Миднайт. Она предвидела это, и такова твоя судьба. Пойдем со
мной, и мы вместе будем править миром. Как отец и дочь. Пойдем со
мной.
Комментировать этот поток бреда я не
стала. Александер молчал, ожидая ответной реплики. Но я не
собиралась давать ему и шанса на продолжение диалога и просто
смотрела на него. Сурово, мрачно, насупившись. Он улыбался привычно
и раздражающе, а мой взгляд становился всё тяжелее и тяжелее.
Наконец фигура блондина смялась, сжалась, а потом взорвалась,
превратившись в облако конфетти. Разноцветные кружочки кружились в
воздухе, а я довольно кивнула. Предположение подтвердилось. Это был
сон. Всего лишь дурной бессмысленный сон. Игра подсознания,
взбудораженного событиями прошедшего дня и желающего найти ответ на
вопрос с помощью чего-нибудь привычного и знакомого. Например, с
помощью отрывков из старых фильмов.