Вдруг он посмотрел на меня потухшим взором, а потом глухо
проговорил:
— Я теперь всю жизнь ссаться буду.
— Пройдёт, — проронил я, пытаясь придать голосу уверенные
нотки.
— Роб, а ты ведь узнал ту серую тварь, убившую мужика?
— Ага. Она была там возле детского садика… — произнёс я, хрипло
кашлянув в кулак.
— Именно… — выдохнул Петя, решительно отправил внутрь себя
содержимое гранёного стакана, а затем вытер ладонью слюни и,
лихорадочно блестя глазами, добавил: — Это животное ведь и
нас могло загрызть!
— Могло, — мрачно согласился я, медленно кивнув.
— Это не волк, а демон какой-то, — продолжал заводиться парень,
из-за чего на его висках заиграли вены. — Я не раз видел волков и
ни один из них не мог похвастаться такими размерами и… злобой. Ты
же видел глаза этого чудовища?
— Видел, — так же односложно бросил я, с сожалением глядя на
пустую бутылку. Мне бы тоже не помешало выпить.
— Они же такие… такие… красные, словно в них все капилляры
полопались. Да ещё и светились в темноте, точно два фонаря, —
горячо протараторил друг, возбужденно дыша. — Я чуть в штаны не
навалил, когда увидел этого волка и разорванного мужика.
— Аналогично, — доверительно сообщил я, а потом задумчиво
сказал, взъерошив мокрые волосы: — Тем страннее, что отец Леонтий
не испугался волка, а кинулся на него всего лишь с ножом в
руке.
— Похоже, что батюшка вообще не бздит, — крайне уважительно
выдохнул Петя, проведя ладонью по лицу. — В тот раз прогнал
Чёрного Ворона, а сейчас этого монстра. Кажется, я нашёл себе
кумира.
— Да, крутой дед, — рассеянно согласился я, вспоминая то, что он
мне говорил перед тем, как выскочил из квартиры.
В этот миг друг словно подслушал мои мысли и спросил свистящим
шёпотом:
— Роб, а получается, что отец Леонтий был знаком с твоим
дедом? Он же сказал, что у тебя его глаза.
— Выходит, что так, — проронил я и тут же поспешно добавил: — И
даже не спрашивай меня, где они могли познакомиться. Я сам не знаю.
Мой дед умер больше четырёх десятков лет назад, когда матери
стукнул всего годик, поэтому мне о нём мало, что известно.
— А как хоть его звали?
— Родион Аристархович Андреев, — отчеканил я, понимая, что
больше всех о нём знает моя мать, но меня вообще не тянет ей
звонить после учинённого предательства.
— Жаль помянуть нечем, — расстроился друг, отправив пустую тару
на пол.