Я стоял под душем и видел, как чуть ржавая вода смывает кровь с
моего тела, увлекая её в канализацию. Жаль, что она не могла так же
легко унести вместе с собой картину смерти того мужчины. У меня в
ушах до сих пор звучал его надсадный хрип и шелест ползущего тела,
за которым волочились кишки. Я закрывал глаза — и каждый раз видел
эту сцену, которая вызывала у меня мелкую дрожь, а в какой-то
момент она даже заставила подкоситься мои ноги. Мне лишь чудом
удалось не рухнуть на пятую точку, так как я вовремя схватился
мокрыми руками за влажную плитку и затормозил падение, но всё же
чувствительно приложился задницей о выщербленную ванную.
Оказавшись на пятой точке, я обхватил колени руками и уткнулся в
них лицом, ощущая, как сильно колотится сердце. Оно словно пыталось
вырваться на свободу, поражённое тем, что произошло на улице, ведь
для меня — человека, который никогда не видел людской крови, — вид
выпотрошенного, будто свинья мужчины, стал тяжёлым эмоциональным
ударом.
Может быть, кто-то назовёт меня слабым и впечатлительным, но я
вертел таких людей на одном месте… Видели бы вы то, что
узрел я и Петя, который сейчас на кухне глотал самогонку,
пытаясь успокоить нервы, то засунули бы своё мнение в задницу. Нам
обоим сейчас приходилось очень тяжело.
Лично мне, чтобы успокоить нервы, надо было срочно выбросить из
головы страшную картину смерти того мужчины, но я не мог этого
сделать, раз за разом непроизвольно прогоняя перед мысленным взором
кровавую сцену. Но в какой-то миг я поймал себя на странной мысли,
что начинаю постепенно успокаиваться, словно вот такой повтор
как-то притуплял чувства. Он был сродни тому, как пугливый человек
после просмотра фильма ужасов в десятый раз перестаёт его бояться.
Со мной происходило нечто подобное. Правда, мне пришлось просидеть
под душем ещё не меньше получаса, прежде чем выйти оттуда с
красными глазами и бледным лицом, но меня уже не колотила нервная
дрожь, а когда я проник в кухню, где сидел друг, то и вовсе
выглядел лучше, чем он.
Петя расположился за столом, глядя немигающим взором в окно, где
всё ещё не расходились соседи, хотя полиция и скорая уже уехали.
Люди возбуждённо обсуждали трагическую смерть мужчины, а друг
неотрывно смотрел на них, приоткрыв рот, из уголка которого свисала
тонкая ниточка слюны.
