«Не жалейте, — говорил Пустырник. —
Полежат ещё десять лет и испортятся, придётся списывать. А так хоть
кому-то шкуру осколками продырявят. А вот патроны берегите. Без них
никак».
Перед боем, когда никто не смотрел
на него, Александр снял рукавицу и набросал карандашом в своем
ежедневнике портрет того, кого называли Уполномоченным. Того, кого
он не видел своими глазами, но о ком сполна рассказывали пленные,
на допросах которых он пару раз присутствовал ещё в столице.
То, с каким подобострастием и
страхом говорили об этом человеке разгромленные в Заринске враги,
парня немного удивило. Нет, он знал, что того же покойного
Богданова-старшего, правителя Сибирской державы, очень уважали, и у
него существовал свой маленький культ. Но ничего подобного любви
своих подданных к Уполномоченному в Сибири не было!
Солдаты СЧП боготворили… и боялись
его даже здесь, за тысячи километров… даже стоя в ожидании пыток
или казни. Впрочем, расстреляли далеко не всех из них, многим
подобрали полезные для здоровья каторжные работы на открытом
воздухе.
Все они говорили разное, но
сходились на том, что это человек огромного роста, а его глаза
горят таким огнём, что ему приходится носить очки, чтоб беречь
своих подданных. И Сашка попытался изобразить его на бумаге. Совсем
недавно ему не удалось нарисовать ни отца, ни Киру — хотя он
старался. А вот тут за пару минут у него получилось. Вышел какой-то
древний вампир в чёрном капюшоне с огненными провалами глаз. Но
совсем не могучий, а тощий и невысокий. Но всё равно страшный.
Пустырнику и остальным он, конечно, рисунок не показал. Те были
слишком заняты. Да, по такой картинке он вряд ли найдёт
Уполномоченного…
Сначала они заняли пожарную станцию,
где горели несколько огней. Отзвук пары выстрелов и грохот
автоматной очереди долетели до Александра. Знать о том, как
происходит там бой, он не мог — его отделение было далековато, и с
врагом ещё не соприкоснулось. Но, судя по тому, что огни вскоре
погасли, а новой стрельбы не было, — тех, кто сидел внутри здания,
просто смели.
Ну а дальше Плахов сделал знак рукой
— и они впятнадцатером тоже пошли вниз, в деревню. Преодолели
уклон, где снег был глубокий и ноги вязли, а дальше пошли по
твёрдому насту. Вес невысокого и щуплого Саши тот выдерживал, даже
не сминаясь. Ему не нужны бы были никакие снегоступы.