— Ну, ты политик, блин, Евгений, — с
уважением произнес бородатый специалист по металлам и надолго
замолчал.
А Сашка задумался. Как ни любил он
своего отца и деда, как ни берёг теперь память о них — но не мог не
признавать, что в чём-то Пустырник был разумнее тех обоих. Наверно,
из него получился бы хороший вождь.
«Мне это на хер не надо, — говаривал
про власть сам Пустырник. — Ответственность... Тьфу. Хотелось
иногда... взять ружжо, рюкзак, и катись оно всё колбасой! Пешком по
дорогам — аж до самого Владика. И чтоб только ветер в лицо… Или до
Питера. Или вообще в Гейропу. Правда ли, что там одни содомиты, или
нормальные люди тоже есть? А то и через океан в Пиндосию. Нет. Не
получилось бы из меня вождя».
Странный был человек дядя Женя.
Интересные штуки отчебучивал.
Один раз, еще в Заринске, перед
самой отправкой «Йети», он подстрелил за городом из «мелкашки»
зайца, принёс его на площадь перед зданием Суда, да и бросил под
ноги зевакам, которые безучастно наблюдали за сбором отряда, но
сами ничем не помогали:
«Это вы».
Потом взял миску чечевичной каши и
поставил рядом с тушкой. Добавил: «А это — ваша еда». Затем ободрал
тушку, выпотрошил и ещё раз показал им: «А вот как с такими
поступают!».
И сделал вид, что бросает тушку в
кучку людей, среди которых, как Сашка знал, были те, кто остался не
очень рад гостям из Прокопы и Киселёвки и считал именно их, а не
пришедших из-за Урала, причиной своих бед. Как он определил, как
вычислил их сборище? Чёрт его знает. Но это были не самые последние
люди в городе.
Заринцы шарахнулись, чтобы кровь и
потроха не запачкали одежду, а дядя Женя только расхохотался и
пошёл своей дорогой во временный штаб отряда, неся под мышкой
коробку с какой-то амуницией.
Другому бы морду набили, но его
терпели и слушали даже те, кому он не нравился. Но и сам он ничего
с ними не сделал за их взгляды. Хотя мог бы.
Было пять часов вечера, когда отряд
вышел на позицию. Но небозатянули тучи, поэтому стемнело раньше,
чем обычно.
Они взяли деревню в кольцо. Почти
все бойцы участвовали в этом окружении, потому что тыла у них
практически не было — воевали теперь просто, без большого штата
писарей, поваров, связистов и прочих.
Отряд был вооружён и экипирован по
довоенным нормам и табелям, ведь трофеи при разгроме контингента в
Заринске они захватили богатые. Почти у каждого третьего был
автомат (большинство всё же были с винтовками), имелись в наличии и
несколько ручных пулеметов, хотя патроны старались беречь. Много
было гранат, хотя их старались беречь ещё больше.