Мать невпопад кивала, но вряд ли понимала смысл её слов. Она уже не плакала, но смотрела перед собой остекленевшими глазами.
Неподалёку сидели ещё какие-то родственники и, уплетая блинчики с икрой, рассуждали без стеснения, что дед хорошо пожил, всем бы так.
Терпения и выдержки едва хватало, чтобы не сорваться. Максим посмотрел на Артёма, тот сидел напротив, чуть наискосок, пялился на него телячьим взором и глупо улыбался.
«Неужто мелкий уже успел набраться? – удивился Максим. – Хотя... если он попробовал водку впервые – ничего странного».
Максим сделал ему знак, призывно кивнул на дверь. Тот, пошатываясь, поднялся. Вышли оба на улицу.
– Подышим немного, – предложил Максим, приглядываясь к брату. – Мелкий, да ты окосел, походу. Много выпил?
– Я в порядке! – запальчиво отозвался Артём и тут же снова расплылся в улыбке. – Просто устал. А выпил я всего одну рюмку, ну или две. Имею права! Мне уже восемнадцать. Совершеннолетний как-никак
– Вижу, – хмыкнул Максим. – Слушай, совершеннолетний, давай отсюда свалим? Сил нет уже видеть эти рожи. Махнём на водоканал?
– А можно? – замялся Артём. – Неудобно, наверное.
– Ну сиди там. Я пошёл.
– Подожди, Макс! Я с тобой! Только мать предупрежу… – устремился к двери Артём.
– Совершеннолетний… – усмехнулся ему в спину Максим, но увидев, что брат приостановился и растерянно уставился на него, протянул: – Лааадно, быстро только. И вискарик там захвати.
Артём и вовсе впал в ступор. Хлопая глазами, пролепетал:
– Я так не могу.
В ресторан они вернулись вместе, Артём юркнул к матери, склонившись, прошептал ей что-то на ухо.
Максим же прошёл к первому попавшемуся столу, взял непочатую бутылку виски и сразу отправился на выход.
Вскоре его догнал Артём.
– Ну что? – воодушевлённо спросил младший. – Куда мы теперь?
– Сейчас такси придёт, рванём на водоканал, отдохнём культурно, – Максим продемонстрировал добычу в квадратной литровой бутыли. – Раз уж ты у нас теперь имеешь право.
Артём только хихикнул в ответ.
***
Полного уединения и на водоканале найти не удалось. Там-сям отдыхали люди, скромными горстками и большими, шумными компаниями. Пили, хохотали, жарили шашлыки, наплевав на запрет разжигать костры. Из распахнутых дверей одной из машин грохотал шансон.
Максим с Артёмом прошли подальше от чужого веселья, запахов, какофонии, присели под раскидистой ивой на высушенное добела старое бревно.