— Я вижу, что ты веришь в то, что говоришь.
Но это еще не значит, что все это — правда. Что с моей
дочерью?
— Я не знаю. Оля… Она сказала «мы постараемся
тебя найти», но кто эти «мы» — я не знаю. Я могла бы соврать, но
знаю только то, что там вашей дочери, очевидно, безопаснее, чем
здесь.
Мужчина кивнул, сел на край стола, сдвинув
записи, и еще раз внимательно меня оглядел.
— Вчера Эвелин сказала, что умрет, но замуж
за убийцу и узурпатора не выйдет. Она никогда не обладала
магическим даром, даже зажечь светильник для нее было непосильной
задачей, но ее мать была исключительной женщиной. Изерда обладала
даром провидения, но призналась мне в этом только после свадьбы. У
нас считается, что магические силы для особы королевского рода — не
самое лучшее приданое. Дочь их не унаследовала, как я думал, по
крайней мере, ни одна проверка у нее так и не нашла их…
Нервно облизнув губы, я пыталась понять, к
чему ведет король, но в моей голове крепко засели его слова о
магическом светильнике.
Подождите-ка, то есть для того, чтобы зажечь
его, надо обладать магическим даром? Но я же легко сделала это в
своей комнате. Подняв голову, я нашла на потолке уже знакомую мне
мутную полусферу и хлопнула в ладони, мысленно произнеся: —
«Свети!»
И он засветил. Набрав яркости от тусклой
лампочки до маленькой сверхновой, он вдруг загудел и
взорвался.
Я вскрикнула от испуга, закрываясь руками, и
почувствовала, как меня выдергивают из-под падающих
осколков.
— Я… я просто сказала ему светить!
Король, отряхиваясь от стеклянного крошева,
жестом отослал вбежавшую в кабинет стражу и рассмеялся, качая
головой.
— Да уж, он был очень исполнителен, хочу тебе
сказать.
Посерьезнев, мужчина еще раз осмотрел меня, а
потом, резко выдохнув и, видимо, что-то решив для себя,
заговорил:
— Значит, так. Ты — Эвелин. Это твое имя.
Эвелин Латисская, дочь Рудольфа Четвертого. То есть — моя дочь.
Хотела ты того или нет, но теперь будет так. Что ты знаешь о месте,
куда попала?
Я, тихонько выдохнув от облегчения, помотала
головой. Одной проблемой только что стало меньше — мне поверили и
меня признали. У меня появился первый союзник! Да еще и не просто
союзник — а король и мой собственный отец. Наконец-то приятная
новость!
— Ничегошеньки я не знаю. Мне «по наследству»
досталось умение говорить, читать и писать. Вроде бы все. А вот
воспоминаний никаких, только моя собственная память.