Б.Я. Шидфар обладала этим счастливым даром соединять в себе переводчика-творца и исследователя. Если рассмотреть список ее трудов, можно установить любопытную закономерность: выходит из печати перевод с ее участием – и через какое-то время появляется исследование творчества того же автора: например, 1968 г. – «Жизнь и подвиги Антары» (перевод народного романа в соавторстве с московским арабистом И.М. Фильштинским), а через несколько лет – большие статьи «От сказки к роману (некоторые черты арабского “народного романа”)» и «Генезис и вопросы стиля арабского народного романа»; в 1969 г. – сборник «Андалузская поэзия», для которого она подготовила подстрочные переводы с примечаниями и написала предисловие, а в 1970 г. – ее собственная книжка «Андалузская литература» в серии «Литературы Востока»; в 1975 г. – сборник стихов Абу Нуваса, для которого она проделала ту же работу, что и для «Андалузской поэзии», а в 1978 г. – ее монография об этом поэте. Перечень можно продолжить.
Как это конкретно получалось, Лиза однажды поведала мне, рассказывая о рождении своей докторской диссертации «Образная система арабской классической литературы VI–XII вв.» (1972), вышедшей впоследствии (1974) отдельной монографией. Она вместе с другими московскими арабистами (М.С. Киктевым, А.Б. Куделиным, И.М. Фильштинским) делала в большом количестве подстрочники для тома «Арабская поэзия средних веков» в серии «Библиотека всемирной литературы» (М., 1975). «Понимаешь, когда я стала переводить этих поэтов одного за другим, всех подряд, у меня появлялось невероятное количество наблюдений, сходные черты, которые их объединяли, так и лезли в глаза, голову прямо распирало, я стала записывать свои соображения на отдельные листочки, с примерами или там ссылками на примеры, а потом заметки стали складываться в определенную какую-то систему, а потом я вдруг увидела, что в эту систему хорошо входят и проза, и взгляды средневековых арабских теоретиков литературы».
Думаю, тогда в нашей арабистике одна лишь Б.Я. Шидфар могла осуществить такую работу благодаря не только таланту, но и специфике ее подготовки: умение дотошно разобраться в сложном средневековом тексте, привитое кафедрой арабской филологии востфака ЛГУ, в соединении с солидной теоретической базой, полученной на ленинградском филфаке, плюс великолепная начитанность (труды В.Я. Проппа, Д.С. Лихачева, М.М. Бахтина – властителей дум тогдашних литературоведов).