Гарри поднялся по лестнице и остановился у двери, на которой
красовалась табличка с надписью: «Вход всем категорически
разрешён». Глядя на эти слова, он невольно улыбнулся и осторожно
приоткрыл дверь. Внезапно у него возникло странное ощущение, что он
подглядывает за кем-то и буквально ниоткуда появился страх быть
застуканным на месте преступления. Это ещё больше добавило азарта
происходящему, и он перешагнул порог комнаты.
Спальня была очень светлая, так как её окна выходили на
солнечную сторону. Сиреневые занавески с геометрическим орнаментом,
как ни пытались, но сдержать настойчивые лучи солнца, так и не
могли. Из мебели были только кровать, платяной шкаф и письменный
стол. Гарри ожидал увидеть многочисленные шкафы с книгами, но их,
как ни странно, не было. Книги, конечно, были и в большом
количестве, но они находились в нишах в стене и сильно не бросались
в глаза.
Прямо над кроватью висел коллаж из журнальных вырезок, а на
стене напротив несколько панно из лоскутов. Все выглядело так мило,
по-домашнему, о такой уютной комнате Гарри в своё время даже
мечтать не мог.
Он подошёл к нише, которая была встроена в стену, где аккуратно
ряд за рядом стояли книги. «Уильям Шекспир, Чарльз Диккенс, Джек
Лондон», — про себя прочитал Гарри. Было ещё много других авторов
имена и фамилии, которых Поттер видел впервые.
«Оказывается, у Гермионы разносторонние интересы», — подумал он,
пробежав глазами по корешкам книг. Среди научной литературы также
встречались классики, зарубежные авторы и Гарри не мог этому не
удивиться. Поттер, конечно, знал, что его подруга была
небезразлична к учёбе, но он ошибочно думал, что ее интересы были
намного уже.
Гарри в последний раз бросил взгляд на комнату, в которой его
подруга провела большую часть своей жизни, и ему так легко стало на
душе. Он как будто соприкоснулся с чем-то дорогим для себя, даже
сам того не замечая. Поттер представил, как настойчивые лучики
солнца, путаясь в занавесках, заставляли её проснуться и улыбнуться
новому дню, как она, весело смеясь, каждое утро сбегала по лестнице
к завтраку и, обняв своих родителей, щебетала без умолку. Гарри не
знал, как было на самом деле, но его воображение рисовало именно
такие картины.
Он вышел из комнаты и осторожно прикрыл за собой дверь. Один в
незнакомом доме Гарри чувствовал себя немного неуютно и поэтому
предпочёл дожидаться Гермиону на заднем дворе.