Раздался звук открываемой двери. Сквозь пелену боли
я смотрел, как в комнату входят трое парней
в одинаковой черной одежде с вышитым серебряными нитями
вороном на груди слева. Все трое были высокими, молодыми,
спортивного телосложения. Двое остались по обеим сторонам
от закрывшейся двери, один вышел вперед и, подойдя
ко мне, скрестил руки на груди. Мне пришлось приподнять
голову, чтобы видеть лицо этого человека, который смотрел
на меня сверху вниз, создавая моральное давление. Это было
не приятно и усиливало боль в шее и голове,
но первым открывать рот я не спешил:
уж этому-то старик меня научил — придушивать свою
гордость и подчиняться тому, кто в данным момент явно
сильнее тебя. Это мужик смотрел на меня с каким-то
нескрываемым отвращением и злым блеском в темных
глазах.
— Как же долго мы тебя искали, тварь, —
прошипел он и, слегка наклонившись, заглянул мне в глаза.
— Как тебе удалось так долго прятаться? Ты думал, если
исчезнешь, то сможешь хоть как-то передалать свою судьбу?
Ты ублюдок, и всегда им останешься, что бы
ты о себе не возомнил.
Мне так хотелось плюнуть в лицо этому не слишком
вежливому типу, но я сдержал в себе этот порыв.
Я конечно его слушал, причем внимательно,
но в то же время медленно, стараясь
не создавать лишнего шума, на ощупь пытался определить,
каким же образом были связаны мои руки и определить,
смогу ли я освободиться. В этот момент мне даже
удалось абстрагироваться от боли, отодвинув
её на второй план. Всё-таки человеческие возможности
практически безграничны, необходима только правильная
мотивация.
— Ну допустим. Если ты меня решил оскорбить,
то смею разочаровать, ты просто констатировал тот факт,
что я являюсь незаконнорожденным, конечно, в более грубой
форме, — я усмехнулся и попытался дернуть рукой,
чтобы хоть как-то ослабить узел. Мужчина наклонил голову,
рассматривая меня, как какую-то зверушку и, наконец,
выпрямился.
— Где бумага, которую тебе выслал перед смертью этот козел?
— прошипел он.
Я только пожал плечами, за что получил довольно
болезненный удар по лицу. Бил этот урод по той стороне,
которая была повреждена ранее и периодически давала
о себе знать.
— Мне повторить вопрос? — он снова наклонился
и заглянул в глаза. Ярость во мне поднималась все
больше с каждой минутой. Голова начала кружиться. Нет только
не сейчас. Не нужно никаких воспоминаний. Если
я вылечу из реального времени, то не факт, что
доживу до своего пробуждения. Вспышки никакой
не последовало, и я выдохнул с нескрываемым
облегчением.