А разве не служил Ярицлейфу Харальд Суровый, брат Олафа? Все
беды пришли на север от русов Гардарики! И раз вольные ярлы
проиграли войну на родине, то они возьмут свое на их земле! В
Копорском погосте хранится не только собранная дань, там же стоит и
храм Христа, жрецы которого крестят ижору, — так пусть он
будет предан огню! Один и Тор возрадуются в Асгарде подвигу
викингов Айварса и наверняка даруют свою милость отряду
смельчаков!
Так думал и самый молодой воин хирда Андерс, доказавший, что
достоин своего имени*14, в битве при Венерне. Он сменил в схватке
три щита, получил пять ран, но не дрогнул и не отступил ни на шаг.
Даже во время таранного удара варягов Харальда, его личной гвардии
со времен ромейской службы, Андерс не отступил. И лишь когда стена
щитов*15 свеев и вольных ярлов сломалась под напором варягов, лишь
когда воины конунга прорвали строй викингов и зашли им в тыл, лишь
тогда ярл протрубил в рог, уводя воинов, и Андерс отступил вместе с
хирдом. Это был славный бой, но боги были немилостивы к своим
верным воинам... Но разве могут они отвернуться от них сейчас,
когда свирепый Айварс ведет их мстить жрецам Христа?!
Сегодня Андерсу выпала огромная честь: в десятке самых опытных
бойцов хирда — вместе с йомсвикингами, а также лучшими метателями
сулиц Гудредом и Дьярви — прорваться на погост русов и открыть
ворота!
Целиком облаченные в звериные шкуры, пара невысоких охотников из
Ругаланда*16 уже бесшумно заскользили от подножия скального мыса к
вершине, на которой стоит небольшой острог. Следом за ними
двинулись вперед остальные хирдманы, по одному растворяясь в
особенно густом тумане, легшем в расселине внизу. Наконец пришел
черед исчезнуть в нем и Андерсу, на несколько мгновений
уподобившемуся призракам Хельхейма*17. Призракам, несущим русам
смерть.
Однодревный частокол острога совсем невысок, всего два
человеческих роста, поверху нет даже площадки для стрелков. Нет и
рубленых башен, столь любимых в Гардарике, — только две
стрелковые вышки у ворот, да по одной на углах небольшой крепостцы.
На вышках всю ночь сторожат дружинники русов, а может, и
поселенцы-ижоры — их племя охотно платит дань Хольмгарду
и погост еще ни разу не подвергался нападениям восставших.
Наоборот, русы пустили ижорцев на поселение, и сегодня в остроге
обитает множество ремесленников и кузнецов.