Жнецы Страданий - страница 29

Шрифт
Интервал


– Как зовут? – оторвался от своего занятия темный и поднял голову.

У девушек вытянулись лица. Одной стороны лица у мужчины не было. Рыхлые борозды давно зажившей страшной раны тянулись от правой скулы до виска, будто огромная кошка провезла когтями, выдирая глаз, распахивая кожу.

– Коли налюбовалась, еще раз спрашиваю: как зовут? – указал он пальцем на дочку гончара.

– Лесана, – едва слышно пошептала та.

– Как? Громче говори. Или голос пропал?

– Лесана! – сорвалась на крик девушка.

– Из какого рода и сколько весен?

– Из Острикова рода, семнадцать весен мне.

– Черной лихорадкой болела?

– Нет.

– Девица еще?

Она вспыхнула, как костер.

– Ну, брось, Ихтор, она же деревенская, там с этим строго, блуд на деревне не спрятать.

– Блуд, Руста, где хочешь можно спрятать. Как моя бабка говорила, кого надо, того и на печке отлюбят.

– Когда краски у тебя? На убывающую луну или на растущую? – внезапно спросил рыжий.

«Хранители пресветлые, да что ж это такое? За что? О таком же только с матушкой в темном углу шепотом говорить можно! Мужчинам о женском знать не положено», – пронеслось в голове, а непослушные губы промолвили:

– На растущую.

– Болезные?

– Ничего у меня не болит, только за пару дней поясница ноет. – Лесана с ненавистью посмотрела на своего мучителя.

– Будешь о днях своих говорить креффу. Как только спину заломит и поймешь, что вот-вот краски начнутся, тут же ему скажешь, поняла меня? – В переносицу уткнулся тяжелый взгляд одноглазого.

Сил хватило только кивнуть.

– Ну, а ты кто у нас такая? – спросил Ихтор, поворачиваясь к Айлише.

– Айлиша, из Меденичей, шестнадцать весен мне. И… – Девушка судорожно вздохнула. – И у меня ни разу еще кровь не падала.

От лекарей девушки вышли растоптанные, подавленные, хотя, казалось, куда уж больше? К ним тут же бросился Тамир:

– Вы что такие?

Лесана, полыхая щеками, вымученно улыбнулась.

– Ничего.

– Хворь какую нашли? – не унимался юноша.

– Нет, Тамир, у нас все в порядке, а с рукой у тебя что? – кинув обеспокоенный взгляд на его замотанную в чистую тряпицу правую руку, спросила Айлиша.

– А, это… Так она в детстве поломана была, вот велели каждый день на припарки ходить, – как-то виновато отозвался парень.

– Как же ты тесто-то месил? – охнула будущая целительница.

– Ну, ежели не трудить, вообще бы негодящая была, – криво усмехнулся Тамир, пожалевший, что проговорился о детском недуге.