Мистер Картелл, очевидно, думал то же самое. Он сидел как на иголках. Николя чувствовала, что его раздражают и мистер Пириод, и сестры и, кроме того, бесит Леонард Лейсс, который, покончив с обедом, откинулся на стуле и что-то насвистывал себе под нос.
Моппет иронически осведомилась: как он относится к хоровому пению?
Лейсс поднял брови:
– О, прошу прощения. Просто в голове вертится эта мелодия, – и с улыбкой оглядел стол.
– Да уж видно, – пробурчал мистер Картелл.
Мистер Пириод извинился, что чересчур увлекся тонкостями светской жизни, и вспомнил, как однажды отец выгнал его из-за стола за то, что он неправильно пользовался ножом для рыбы.
Мистер Картелл слушал его с нараставшим раздражением. Наконец он вытер губы, откинулся на спинку стула и буркнул:
– Мой дорогой Пи Пи, все это, конечно, прекрасно, но во всем нужно знать меру.
– Мне такие вещи кажутся очень важными, – возразил мистер Пириод с осуждающей улыбкой и взглянул на Николя.
Мисс Картелл, до сих пор с тревожным обожанием смотревшая на свою племянницу, вдруг воскликнула:
– Я всегда говорила, что больше всех о родовитости пекутся те, у кого у самих рыльце в пушку, ха-ха!
Похоже, она совершенно не думала о том, как эти слова могут подействовать на мистера Пириода.
– Однако, Конни! – возмутился тот. – Я бы попросил!
– А что такого я сказала?
Мистер Картелл издал сухой смешок.
– В конце концов, – напомнил он, – «Когда Адам копал» и так далее[1].
– Не копал, а пахал, – нравоучительно поправил его мистер Пириод. – Если не ошибаюсь, это сказал тот самый мистер Болл, которого потом повесили за его труды? «Кто был тогда дворянином?» Ответ: никто. Нужно не одно столетие, чтобы вывести хорошую породу, разве нет?
– А я знаю немало случаев, когда это происходило куда быстрее, – сухо возразил мистер Картелл. – Просто удивительно, как быстро некоторые люди обзаводятся титулами. Мне говорили об одном человеке с безупречной репутацией, который подделал приходские книги, чтобы стать представителем древнего рода.
Мисс Картелл громко рассмеялась.
Мистер Пириод уронил вилку в пудинг.
Лейсс с любопытством спросил:
– И во что ему это обошлось?
Моппет добавила:
– А как его разоблачили? Расскажите подробней.
– Его никто не разоблачил, – покачал головой мистер Картелл. – И покончим с этим.
Дальше беседа стала отрывочной. Леонард что-то прошептал на ухо Моппет, и она спросила: