Рыжий. Том 1. Грядет буря - страница 43

— Да как же я убегу? Мы все друг за друга в ответе. Если сбегу я — казнят моих родителей. А если уйдут родители — меня.

— Вот как... — Фарел поскреб затылок. — А говорил, «свободны».

— Конечно свободны! Мы же не работаем на идрихов! Сами на себя. Что хотим — то и сеем!

— Интересная у вас свобода...

— У других хуже.

— Да... Никак не привыкну к вашим варварским диким традициям.

— Почему это «диким»?! — обиделся мальчик, срубая траву свежесделанным тренировочным мечом. — Мы, между прочим, древнейший народ Реналлона!

— Древнейший, к счастью, Реналлон покинул. Как и второй по древности. — заметил Фарел, откидываясь в траву и прикрывая глаза. — Не думаю, что вы были бы счастливы жить с ними на одной земле.

— Это ты о ком? — подозрительно спросил Саркмуш.

— Первыми были драконы, как утверждает молва. Вторыми ноорлейны. И те и другие людей рассматривали, как разновидность животных.

— А ты откуда знаешь?

Наемник загадочно усмехнулся.

— Попутешествуешь с моё...

— Они же ушли, как ты говоришь!

— Следы-то остались. Особенно здесь, в Туоре. Во Внутреннем Поясе и был центр владений ноорлейнов.

— Эххх... — Саркмуш сник. — Хотелось бы мне когда-нибудь всё это увидеть и узнать.

Учитель промолчал.

—————————————————————————————————————————————————————————

[31]Рахкас — среднего размера птица, обладает пестрым очень жестким оперением, что изрядно помогает ей выжить при нападении пернатых, либо четвероногих хищников. Мясо рахкаса вкусное, нежное, из маховых перьев получается отличное оперение для стрел. При этом птица весьма пуглива, гнезда устраивает так, чтобы все подступы к нему просматривались. При малейшей опасности улетает, оставляя кладку. Однако, скорлупа у яиц чаще всего не по зубам хищникам, поэтому популяция рахкасов росла вплоть до Вторжения. Когда птенцам приходит время вылупиться, мать снаружи разбивает скорлупу. В настоящее время этот вид вымер.

К концу семнадцатого дня, когда светило еще освещало им спины, путники увидели настоящую рощу. Конечно, с точки зрения Саркмуша. Наемник промолчал, усмехнувшись. Но направился к темневшей среди выжженной белесой травы полоске деревьев: «Там и поедим».

Буквально за первыми деревьями обнаружилась полянка с кострищем. А на полянке расположились двое... Саркмуш сначала подумал, людей. Несмотря на жару, оба сидели в капюшонах. Но затем один из них повернулся к пришедшим, откинул материю с головы и широко улыбнулся: