– Мы с ним поссорились. Волны что-то
нашептали ему, и он начал вмешиваться в то, во что не должен. Он
решил, что я сама не смогу разобраться в том, что меня касается, и
считает некоторые мои связи в волнах опасными. Поэтому тут я хочу
быть в покое. Чтобы он не смотрел за мной.
Гиб Аянфаля огорчили такие слова. Он
привык к тому, что его родичи ладят друг с другом и никогда не
наблюдал между ними каких-либо конфликтов. Напротив, на его глазах
Ае всегда окружал Гиеджи особенно деликатной заботой. Объяснения
Гиеджи казались ему слишком путаными. Она явно скрывала истинную
причину конфликта, считая собственную правоту непоколебимой.
Интуиция Гиб Аянфаля, обострённая родичной связью, пробудила в его
душе тревогу за сестру и подсказывала, что ему следует позаботиться
о том, чтобы эта ссора как можно скорее загладилась. Но, зная
Гиеджи, Гиб Аянфаль решил провести примирительную беседу несколько
позднее, когда она хоть немного остынет.
– И давно вы в ссоре? –
поинтересовался он.
– Дней пять. Яфи, пожалуйста, не
расспрашивай меня сейчас! Думаешь, я рада раздору с ним? Нет! Мне
жаль, что так вышло. Но… в моей жизни теперь есть некоторые вещи, о
которых ему не следует знать. А если он и знает в силу своей
прозорливости, то пусть предоставит мне право самой разрешать
их.
Гиеджи замолкла, но её мысли и
настроения продолжали напряжённо роиться, вмещая в себе
невысказанные волнения. В полном отсутствии волн чужие мысли слышны
как глухой гул. Так как Гиб Аянфаль был управляющим, то его рабочая
точка была дополнена способностью понимать волны внутренних полей,
носящие в себе мысли, и незаметно входить в их звучание. Во время
труда ему постоянно приходилось вслушиваться так в десятки разумов
одновременно. Подобные умения требовали от своего носителя
определённой ответственности. Гиб Аянфаль никогда не пользовался
ими вне строительного труда, но сейчас испытывал очень сильный
соблазн прислушаться к сознанию Гиеджи, чтобы узнать, что же может
её так тревожить. Однако, он удержался, уже наученный горьким
опытом в прошлом – однажды он получил от Гиеджи весьма сильный
волновой удар за случайно услышанные мысленные обрывки. Это были
неясные мечтательные видения, сопровождаемые перепадами настроения,
за которыми обычный асай даже не следит, позволяя волнам свободно
разносить их прочь. Но Гиеджи сочла подобное посягательство на её
внутренне поле непозволительным. На справедливое возмущение Гиб
Аянфаля о том, как же она может трудиться в команде, если не желает
ничьего вмешательства, сестра сказала, что аба Альтас специально
беседует с мастерами-сеятелями, прося их обращаться с его
воспитанницей «по-особенному».