Завораживающее воздействие внезапно
отступило. Внутренний слух прорезал привычный гул, и словно из
небытия перед взором появились фигуры остальных асайев. Гиб Аянфаль
вздохнул, ощущая, что ему не хватает воздуха, чтобы справиться с
теперь уже слишком сильно воспылавшим внутренним жаром. Рука родича
Ае лежала у него на плече, сберегая его от чрезмерного воздействия
волн.
– Стойкий асай, – проговорил Гэрер
Гэнци, – я вижу, что вы справитесь с башней.
– Конечно, он справится! – вмешался
аба Альтас, – я это вам сразу сказал.
Гэрер Гэнци согласно кивнул.
– Я думаю, нам стоит продолжить
беседу в другом месте, – проговорил он и вопросительно взглянул на
Гейст.
Синий консул никак не отреагировала
на его взгляд, только сложила руки на груди.
– Да, так будет лучше, – согласился
аба, – Ае, думаю, ты и без меня тут прекрасно со всем справишься.
Передаю обитель в твоё ведение.
–
Конечно, мастер, – заверил его Ае, не убирая руки с плеча Гиб
Аянфаля.
– Вот и хорошо, – произнёс
Гэрер.
Он отступил и, снова на мгновение
привлекая всеобщее внимание к себе, совершил прощальный поклон.
Получив такой же поклон в ответ, он кивнул абе Альтасу, и они
вместе направились прочь из залы. Консул Гейст последовала за ними,
ни на кого не взглянув.
Старший родич наконец отпустил Гиб
Аянфаля. Строитель обернулся к нему, но Ае быстро приложил палец к
его лбу.
«Потом поговорим, Янфо, сейчас
пришло время танца» – прозвучало в мыслях, и Ае отошёл.
Волны в зале всколыхнулись, переходя
под его управление. Все асайи, и простые, и патриции, выстроились
кольцом, обращая взгляды к ведущему. Ае смотрел на них, не говоря
ни слова, и только взглядом призывая присоединиться к начинающемуся
действу. Внутреннее поле его, обычно невидимое как у всех,
приобрело мягкий белый оттенок. Он приподнял руки, стягивая к себе
внимание, после чего его тело плавно вознеслось над залой. А следом
за ним всколыхнувшиеся волны кругами пошли по доступному им
пространству, увлекая асайев в огромный хоровод.
Этот танец не был таким глубоким,
как на Торжестве Праматери. Никто не сбросил одежд, а Гиб Аянфаль,
вновь сохранив каплю собственного сознания внутри общинного
сверхсущества, мог наблюдать за действом. Ступни его совсем не
касались пола, пока тело без всяких усилий неслось по воздуху,
следуя за всеми. В центре танца – старший родич. Он двигается
настолько быстро, что его фигуру, окружённую сине-белым ореолом, и
не разглядеть. Сияющая дымка заволакивает залу, собираясь в мощный
столб белого света, устремляющегося вверх над Ае. Своды обители
расступились, выпуская свет наружу. Создаваемый танцем поток волн
настолько горяч, что капли атмосферной пыли с шипением распадаются,
едва коснувшись его. Волны заполнены ощущением небывалого единства:
кажется, что вся Пятая твердыня сейчас танцует, только асайи
собрались отдельными обителями и тысячи белых потоков устремляются
в небо в разных её уголках.