Гиб Аянфаль опустил голову.
Предложение Хибы было разумным, но он не хотел так просто покидать
труд. Сегодня разрушаемые зал стали для него своеобразным мостиком
к той жизни, когда рядом с ним ещё был аба Альтас... Хиба тем
временем подвинулся ближе. Его рука перебралась с плеча строителя
на затылок. Гиб Аянфаль внутренне замер, ощутив, что чужие пальцы
упёрлись в точку, воздействуя на которую можно было перекрыть
активному сознанию доступ к волнам. За пределами пурного тела
каждая пылинка универсальна и неотличима одна от другой, но,
формируя целостную систему, отдельные группы пылинок берут на себя
чётко выделенную функцию. Так пыль, движущаяся в нутре, формирует
внутреннее поле и вырабатывает энергию для тела, пыль, собирающаяся
в голове, поддерживает активное сознание, связывая асайя со всеми
его волновыми отражениями, пыль, заполняющая длинные волосы,
позволяет вслушиваться в безбрежные волны. Из-за этого
распределения пыли на пурном теле есть точки, воздействуя на
которые можно оказывать влияние на течение жизни. Конечно,
необоснованное вмешательство строго запрещалось, и Хиба ничего
такого не делал. Он лишь держал пальцы на опасном месте, а в
опустошённых мыслях прозвучал его голос:
«А из чьих рук к абе попал, случаем,
не знаешь?»
«Что значит: «из чьих рук»?» –
изумлённо спросил Гиб Аянфаль.
«Ещё не вникал в такие вещи, м?»
Гиб Аянфаль только покачал головой,
и рука Хибы мягко соскользнула с его затылка. Его слова пробудили в
памяти череду вопросов, на которые аба Альтас так и не ответил.
Притупившиеся, было, тяжёлые чувства вспыхнули вновь.
– Не напоминай мне пока об абе, –
проговорил он, – я не должен упустить информацию.
В это время волны слегка
заколебались от чьего-то присутствия.
– Какой-то патриций идёт, –
проговорил Хиба, а затем обернулся к Гиб Аянфалю, окидывая его
критическим взглядом, – надо бы привести тебя в порядок, чтоб
ничего не было видно. А ну-ка позволь.
Он протянул руку и несколько раз
провёл пальцами по щекам Гиб Аянфаля. Прикосновения его
сопровождались лёгким пощипыванием, с которым пурная кожа ускоренно
восстанавливалась, скрывая следы недавних слёз.
– Ты умеешь залечивать травмы? – с
удивлением спросил Гиб Аянфаль.
Хиба хмыкнул.
– Думаю, каждому асайю рано или
поздно следует научиться исцелять самого себя осознанно, не
дожидаясь, пока всё само зарастёт. Ты сиди, а я сам тут
разберусь.