— О, я вижу вы прониклись, — все так же мило улыбаясь, заметила
я, — рада, что не ошиблась в вас и вашей сообразительности.
И тут позади меня прозвучало ледяное:
— Боюсь, ваша радость преждевременна, и да — вы ошиблись.
Мгновенно стало ясно, что наглый кадет испугался вовсе не моих
слов, что несколько задело, но в следующий момент я отчетливо
осознала — кто-то последовал за мной и вмешался, чтобы меня спасти.
Кто?! Голос был достаточно молодым, да и подобным тоном не говорил
никто из тех почтенных отцов семейства, что я упомянула. И в то же
время никто из моих знакомых городских парней тем более не был
способен говорить таким тоном. Мелькнувшая догадка заставила сердце
сжаться, а затем забиться втрое быстрее.
Почему-то пришла странная убежденность, что позади меня стоит
тот самый герцог, более ни с кем я не могла бы связать столь
глубокий проникновенный голос и ледяной, с налетом высокомерия тон.
И первым порывом было желание сбежать не оглядываясь, но я была
воспитанной девушкой, а потому, мысленно заготовив несколько
полагающихся случаю фраз с благодарностью за спасение, я медленно
повернулась к своему спасителю.
И уткнулась носом в блестящую пуговицу на черном мундире.
Не ожидала, что всеми обсуждаемый герцог окажется так близко.
Недопустимо близко… волнительно близко… Мое сердце забилось столь
быстро, что мне казалось — он услышит. Непонятное волнение охватило
вдруг, ноги ослабли, я едва устояла, сердце билось все неистовее.
Что со мной?
Отступив на шаг, я запрокинула голову, глядя на самого красивого
мужчину из всех, что мне доводилось видеть и уже собиралась
поблагодарить лорда, как тот, окинув меня презрительным взглядом,
насмешливо произнес:
— Вынужден сообщить, что вся ваша пафосная речь была совершенно
бессмысленна, и поразила как меня, так и присутствующих поистине
вздорной глупостью. — Он усмехнулся и добавил:- Но можете утешать
себя тем, что я вас спас.
Я была столь потрясена и его поведением, и отповедью, и
надменной насмешкой, что вместо заготовленной фразы с
благодарностью, не менее язвительно чем он, воскликнула:
— О, да вы просто мой герой!
Герцог вопросительно изогнул бровь, я же выпалила:
— Вынуждена сообщить, что ваше пафосное появление было
совершенно бессмысленным, и поразило как меня, так и присутствующих
поистине апофеозом тщеславного самолюбования!