– Прекрати взваливать всю вину на
себя.
– Но ведь это так! Было время, когда
я пыталась снять с себя груз ответственности за случившееся. Я
винила Арнору – за приказ убить Кристара. Винила Кристара, что он
свершил свою месть, воспользовавшись моим телом, ведь все смятение
чувств, что овладело мной в тот момент, принадлежало не мне. Словно
душа Кристара вытолкала мою взашей, чтобы я не помешала ему
выплеснуть всю горечь и боль. Но не Арнора разрушила дворец и не
Кристар – это было дело моих рук и ничьих более.
– Какая же ты глупая, – с досадой
произнес Люфир, отстраняясь и предлагая присесть. – И долго ты
собираешься прятаться здесь?
– У меня не было в планах
возвращаться в Огнедол. Мое присутствие там может повлечь за собой
еще большие разрушения, я не могу этого допустить.
– Опять глупости, – Люфир нахмурил
брови. – Ты должна вернуться и помочь со всем разобраться.
– С чем «всем»? Я столько раз
пыталась узнать у отца о положении в Огнедоле, но он отделывался от
меня отговорками, так ничего толком и не сказав.
– Все катастрофически плохо.
Командор старается восстановить покой в государстве, но оно объято
огнем так долго накапливающейся ненависти, что и океана не хватит
остудить этот пыл. Мятеж в один день прекратил существование
династии Всевидящих Матерей и пошатнул ее устои в Берилоне, положив
вместе с тем начало волне восстаний по всему материку, где
церковники еще сохранили свою власть. Маги уже смелее поднимают
головы, учуяв возможность избавиться от гнета Церкви, но на этой же
почве они устраивают передел сфер влияния. Нападают друг на друга,
на обычных людей, желая урвать лакомый кусочек и взобраться повыше.
Орден старается поддерживать закон и порядок, но его силы заметно
ослабли. Не так сказались потери в Берилоне, сколько предательства
тех, кто остался на стороне Всевидящей Матери. К тому же, не все
мятежники рады тому, что власть перешла к Ордену Смиренных, их
недавнему врагу. И по эту сторону баррикад, и по ту у Командора
достаточно врагов. Не проходит и нескольких дней, чтобы не было
организовано очередное покушение на его жизнь. Он спит не больше
пары часов в сутки, почти не ест, и я не знаю, когда последний раз
он высвобождал застоявшуюся энергию огня.
– Разве это не может
спровоцировать…? – я замолчала, напряженно вглядываясь в мрачное
лицо Люфира. По поведению отца я и представить не могла, что на
него лег настолько тяжелый груз тревог.