– Он еще до рассвета отправился по
поручению Командора на север, к Колодцам. Один отряд Ордена получил
задание разведать там обстановку две недели назад, но с тех пор от
них никаких вестей. Так что Командор решил послать
подкрепление.
– Это ведь не очень хорошо, да? –
меня обеспокоило появившееся в Люфире напряжение.
– Колодцы – неприятное место.
Скопище отступников и бунтарей и следящие за ними матерые
церковники, – сложно представить, что там началось, когда вести о
свержении Всевидящей Матери дошли до тех краев. Отсутствие известий
о направленных туда Смиренных – однозначно дурной знак.
– Прости, я вижу, тебе неприятно об
этом говорить. Похоже, я так и не смогу понять всей тяжести
положения, пока не окажусь в местах, в которых ты успел побывать за
это время, – Люфир вопросительно посмотрел на меня, и я продолжила.
– Я обнаружила немало новых шрамов прошлой ночью.
– Ловля неумелых отступников, только
открывших свои силы и толком не умеющих ими пользоваться, – плохая
подготовка к войне, где ментальные маги объединяются с мятежниками,
а союзники бьют в спину, – Люфир успокаивающе улыбнулся. – Не думай
об этом. Ложись отдыхать.
Засыпая, я видела размытый силуэт
Люфира, сидящего за столом со свечой и картой. Кристар стоял рядом
и с не менее сосредоточенным видом изучал начертания на пожелтевшей
от ветра и дождей бумаге.
* * *
Следующие две недели я почти не
выходила за пределы корпуса Смиренных, и ни разу не видела отца.
Большую часть времени я проводила в обществе Дэрка, всюду
таскавшего меня за собой и приказывавшего стоять в сторонке и
делать отсутствующий вид. Когда у меня начало получаться скрывать
свою силу от его внутреннего взора, ментальный потребовал, чтобы я
научилась поддерживать это состояние даже во сне. Всякий раз, когда
мои навыки давали осечку, он, не смотря на присутствующих
добровольцев и магов Ордена, кричал: «Я вижу тебя!».
Но он был доволен моими успехами, и
еще больше ими была довольна я сама. Меня огорчало то, что отец не
поручает мне никаких заданий, тогда как Люфир каждый вечер
возвращался измотанный, а один раз исчез на целых четыре дня. Но,
помня о своем проступке, я молча выполняла все требования Дэрка и
не задавала лишних вопросов.
Мое смирение было вознаграждено в
один из вечеров, когда за стенами корпуса разгулялась настоящая
снежная буря. Отец позвал меня к себе, где я встретилась с
взъерошенным Люфиром. На воротнике его плаща блестели растаявшие
снежинки, а с сапог натекла целая лужа.