- Его можно понять, - кивнул ротмистр.
– Такое… сложно принять на веру.
- А Его Величество и не принял, - на
моем лице заиграла усмешка.
После коротко пересказа событий в
кабинете императора, Владимир Николаевич нахмурился.
- Как-то все это сумбурно, - признал
он. – Мой доклад был четким. Я ни в коей мере не отождествлял вас с
различными мистиками, коих развелось в последнее время, великое
множество. Афиши кричат о сверхъествественном даре у каждого, а
стоит копнуть глубже – и казус на казусе. Мошенники, одним
словом.
- У меня были сходные мысли. Скорее
всего, государь подумал, что я невероятно ушлый аферист, который
втерся к вам в доверие.
- Хм… уверен, что подобное
исключено.
- Но, факты, как говорится, на лицо.
Государь решил самостоятельно убедиться в том, что я тот, за кого
себя выдаю. В конце концов, информация о начале войны с Японией,
уже не такой уж и секрет. Тем более, что о нападении, и даже
приблизительной дате, Главный штаб был информирован
заблаговременно. Но, вы об этом, без сомнения, знаете. Сдается,
Его Императорское Величество, решил было, что я смог
обзавестись сверхсекретной информацией, и стараюсь как-то
использовать это в своих целях.
- Возможно, возможно…
Видимо, мои слова несколько успокоили
контрразведчика, поэтому, он некоторое время молчал, наслаждаясь
чаем. Я не отставал от него, вкушая из дорогущего – даже на вид –
сервиза насыщенный напиток, рядом с которым не то что жмых в
бумажных пакетиках, но и «настоящий, листовой цейлонский» за
бешенные деньги и рядом не стоял.
Однако, ничто не может длиться
вечно.
Спустя примерно час, в течение
которого я успел подробно рассказать Владимиру Николаевичу о
деятельности австро-венгерской разведки на территории Империи в
настоящее время, нас вновь посетил Гейден.
Обратный вояж, двустворчатые
двери.
И Николай,
взволнованно-воодушевленный, меряющий шагами кабинет. Надо же, уже
не выглядит столь спокойным, как в предыдущую встречу.
Едва за моей спиной закрылись двери,
император с улыбкой взглянул на меня.
- Не буду таить от вас то, что вы
оказались правы, Илья Сергеевич, - уже одно то, что государь в моем
присутствии позволяет себе вести себя, как обычный человек, не тая
радостные эмоции, наводило на мысль, что он увеличил свой
персональный кредит доверия ко мне. Чуть-чуть. - Правда, еще не
ясно...