- Это будет мальчик, - уверенно
произнес я. – Он родится в конце июля. И вы назовете его Алексеем,
- царь с любопытством и некоторой долей опасения наблюдал, как я
полез рукой во внутренний карман. Девайс, собака корейская, решил
поспорить, что не вылезет из пиджака, куда был с большим трудом
помещен, но, грубая русская сила победила азиатские габариты.
Быстро пробежавшись по экрану пальцами, ввел пароль, и
разблокировал доступ к устройства. Так-с, где тут у нас нужная
папка с файлами. О, замечательно, есть несколько
фотографий.
- К сожалению, снимков у меня немного,
- легким движением руки я протянул императору черно-белое
изображение его будущего сына. Милого черноволосого пацана,
отдаленно напоминающего отца, в матросской форме сидящего в
массивном кресле. Внимательные, не по годам уставшие глаза паренька
словно смотрели отцу прямо в душу.
Не без недоверия к плоду
высоких технологий, царь любовался несколько секунд на фотографию.
Затем, словно спохватившись, жестом пригласил к столу. Что
любопытно – планшет так и не вернул.
Сидит, любуется фотографией, даже
гладит экран пальцами. Ну да, для него это чудо. «Любая достаточно
развитая технология неотличима от магии», говаривал один
человек.
Вот и для
- Даже узнав о беременности
Императрицы, я не был уверен в том, что вы действительно из
будущего. Но, фотография... этот ваш механизм, он тоже из вашего
времени?
- Да, мой государь, - сказал и
вздрогнул. «Мой государь»? Эко ж вас понесло, Илья Сергеевич.
Спокойнее надо быть, спокойнее. - Его произвели в Корее, в две
тысячи двенадцатом году.
- В Корее? - Царь без сомнения
удивился. Еще бы. Если б вам сказали, что через сто лет
какая-нибудь отсталая страна, чьи ресурсы вы хищнически собирались
разграбить, станет одним из лидеров в области высоких технологий...
Удивление, непонимание, отрицание…
- Да, Ваше Величество, именно
так. За сотню с небольшим лет в мире многое изменилось. Три
революции, две мировые войны, множество локальных конфликтов, гонка
вооружений, промышленные революции - карта мира и территория нашей
страны сложены иначе, нежели сейчас, - я кивнул в сторону огромного
глобуса, стоявшего слева от стола императора.
- Не сомневаюсь, - на губах у
государя заиграла улыбка. Однако, могу побиться об заклад - думал
царь вовсе не о корейцах. Да и, какая, собственно разница ему,
российскому императору, до положения в мире через сто лет? Если
прямо перед собой он видел, каким вырастет его сын через десяток
лет.