– Не рискнуть я не имею права, – глухо проговорила я. – Альтас, если все оставить так, как есть, то Элмера мы больше не увидим. Ты знаешь, он упрям, но против пыток вряд ли долго выстоит. Возможно, он уже признался в убийстве. Наш единственный шанс его спасти – вытащить из департамента. Штурм изолятора мы вряд ли осилим.
– Ну да, конечно, а штурм департамента, значит, пройдет у нас на ура. – Альтас скептически фыркнул. – Доминика, ты сама подумай, в чем именно заключается твой план! Ввалиться в здание, полное магов высшего уровня подчинения, у половины из которых, если не больше, наверняка открыты лицензии на полную самозащиту, включая применение смертельных заклинаний. Впрочем, вряд ли кто будет расследовать, имел ли тот маг, который тебя убьет, право на это.
– Я же не прошу сопровождать меня, – угрюмо напомнила я, передернув плечами от в высшей степени резонных и справедливых замечаний Альтаса. – Это мой риск. Я его полностью осознаю и понимаю, чем мне грозит провал.
– Если тебя поймают, то заставят все рассказать. – Гном нервно хрустнул пальцами. – Как ты верно заметила, в департаменте работают такие умельцы, которые и камень разговорят. И в первую очередь их будет интересовать, кто тебе помогал. А значит, рано или поздно выйдут на меня. Знаешь ли, не хочется как-то вдобавок к моим бедам получить обвинение в пособничестве преступлению.
Я лишь вздохнула, не зная, что еще сказать. Альтас прав во всем. И в том, что шансы на удачу минимальны, и в том, что я прошу его пойти на немыслимый риск. Но я просто не представляла, что еще можно было сделать в этой безвыходной, в общем-то, ситуации.
В комнате повисла вязкая тишина. Альтас не торопился первым прервать паузу, с каким-то нехорошим интересом буравя мою повинно склоненную голову. Я тоже молчала, упорно разглядывая грязный пол под своими ногами. А Ивар просто не мог ничего сказать, поскольку не получил на это разрешения.
– Угораздило же Элмера так глупо попасться! – наконец горько посетовал Альтас. – Это же надо – получить обвинение в убийстве!
– Да я уверена, что эта девица жива, – проговорила я. – Ее тело так и не нашли.
– Вот как? – Альтас удивленно вздернул брови, испытующе глядя на меня в упор. Кашлянул и сурово поинтересовался: – Доминика, душа моя, чует моя селезенка, что ты далеко не все мне рассказала. Если девица жива, то почему Элмера арестовали? Я еще понимаю, если бы потребовали выкуп за его освобождение. Некоторые следователи любят улучшать свое материальное благосостояние таким образом. Но, насколько я понимаю, дело обстоит намного серьезнее. Так?