Что неспроста в коленях дрожь
От одного воспоминанья.
А верно, все же быть беде,
И, протянув ладонь к воде,
Журчащей влажною прохладой
Из пасти каменного льва,
Он снова вспомнил те слова,
Ведь надо ж так, хоть стой, хоть падай,
Сказать: «Завидую царю!»
Хотя бы тут же отказаться,
Мол, боги, что я говорю!
В любви и верности признаться…
Но хмель есть хмель. И вот уж, он,
В печаль и горе погружен.
Сидит и ждет судьбы решенья
За то, что, чуя власть вина,
Не выбирая выраженья,
Всю зависть высказал сполна.
Уже проснулись Сиракузы,
Повозки тащатся в пыли,
Подходят с моря корабли,
Как тяжелы в их трюмах грузы!
Идут, спеша куда-то, дамы,
Смеясь задорно и легко.
Подняв тунику, служка храма
Бежит по камням босиком.
Сверкают красной медью латы,
Проходят воины куда-то.
Ах, как завидует он им,
Дамокл – старый подхалим!
Как голубь, сидя на карнизе,
Он целый день тут просидел.
От ожиданья поседел,
А вдруг узнает Дионисий!
И точно! К вечеру во двор
Въезжает, видимо, посыльный —
Поверх туники плащик пыльный, —
И, не вступая в разговор,
Зовет Дамокла чуть заря
Явиться, да при всем наряде,
Великих дел и пиршеств ради
Пред очи светлые царя.
Всю ночь обдумывал приказ
И не сомкнул до солнца глаз
Дамокл, льстец и лизоблюд
У сиракузского тирана.
Саднило сердце, будто рана.
И вот привет последний шлют
На землю звезды – стражи ночи,
И солнце радостное прочит
Хороший день и светлый мир.
Дамокл отправился на пир.
Весь путь держался молодцом,
В последний раз перед дворцом,
Скривив от слез дрожащий рот,
Взглянул он в солнечные выси
И смело ринулся вперед:
Его встречает Дионисий.
Визиту вроде б удивляясь,
И, как матрону на балу,
Подводит бедного к столу,
И этак гнусно ухмыляясь,
Сажает в кресло, стул сиречь,
А из него ни встать, ни лечь,
Над ним, едва касаясь плеши,
На конском волосе подвешен
Тяжелый, острый царский меч!
Следит недвижимо над ним
Дамокл – льстец и подхалим.
А пир в разгаре, полны блюда,
Вино, не стол – цветущий сад.
Дамоклу ж нет пути назад,
А как бы он хотел отсюда
Подальше ноги унести,
Но только рок не провести.
И он сидит, не ест, не пьет
И страшной кары тихо ждет.
Звучит веселой песней лира
В руках искусного певца,
А он покорно ждет конца.
Дамоклу вовсе не до пира.
Того гляди, сорвется меч.
Туника бедного Дамокла
За этот пир совсем промокла,
Да только б голову сберечь!
Уж лучше б он в кровавой стычке
Главою гордою поник,