— Эй, ты! К тебе обращаюсь! Не видел здесь рыжего мальчугана? —
выкрикнул подвыпивший мужчина, сидевший на крыльце дома, мимо
которого она проходила. В ответ незнакомка отрицательно помотала
головой, но из-за объемного капюшона движение сделалось еле
заметным.
— Я с тобой говорю, гнида! — завопил он и запустил глиняным
стаканом — он разбился у ее ног. — Мы здесь не любим чужаков,
проваливай! Или будь добра жить по нашим правилам — если что-то
спрашивают — отвечай!
Фигура в плаще поплыла дальше — вдоль улицы, игнорируя пьяницу и
плавно обступая осколки разбитого стакана.
Потом королеву ждало препятствие в виде стаи собак, которые
облаяли её, приняв за нищего, слоняющегося по улицам в поисках пищи
и составляющего им конкуренцию.
Расстояние до корчмы оказалось самым опасным и незабываемым
приключением в ее жизни за последние несколько лет, проведенных на
территории Шаарвиля. Обычно король не позволял жене ходить дальше
Купеческого квартала, особенно теперь, когда она носила под сердцем
его дитя. Сейчас же местные лачуги завораживали королеву пуще
всегда зеленого Красного Сада, а непроглядный туман вскружил голову
сильнее вечно несущих свое бремя, тянущихся к облакам шпилей
обители королевской семьи. Бедняков, просящих милостыню, хватало и
в других районах Дастгарда, но здесь они были частью единого целого
и вписывались в общую картину не хуже звезд на ночном небе — их
миссия заключалась в том, чтобы собрать стекшиеся в квартал монеты
и через хранителя передать короне. В первый раз за многие годы
Антина не могла вообразить, что будет с ней через минуту, час,
день, если она останется дольше положенного в пределах этого
живущего своей необычной жизнью Медвежьего квартала. Это
одновременно пугало ее и заставляло сердце трепетать от
восторга.
Ручка двери в корчму оказалась неприятной на ощупь — липкой и
шершавой. Королева неуверенно зашла внутрь и огляделась.
— Не хочешь повеселиться, дорогой? — спросила женщина с
уродливым шрамом на щеке, только что вошедшего человека, но не
получив ответа, недовольно фыркнула и удалилась к ближайшему
столу.
Все вокруг веселились — смеялись, что-то бурно обсуждали,
заказывали пиво и набивали свои утробы тем, что местным доставалось
бесплатно и за что чужакам приходилось платить, хотя и с огромной
скидкой по сравнению с любым местом на континенте. Медведицы,
продающие свое тело, тоже не отказывались от денег приезжих, хотя и
охотно оказывали свои услуги местным за просто так — за возможность
быть частью этого неидеального, но уже такого родного уклада
жизни.