Нас
потурили чуть ли не пинками, появился кэп, в дело пошли разные
дипломатические выражения, а наш медведь иногда явно желал
засветить коллегам-конкурентам и… дело ушло из нашей юрисдикции.
Мол, парни, идите и ловите своего пушера, нечего вам тут делать,
полный секрет с подпиской о неразглашении. Мы даже не узнали
простейших вещей, включая личности и точное количество бедолаг,
разложенных по снегу пентаграммой.
Не нашего
ума, вот оно как, надо же…
На автомате
мы спокойно словили толкача, оказавшегося полукровкой, учившего
алхимию в какой-то закрытой школе Старых и исключенного пару
месяцев назад. Случилось несколько переломанных челюстей у не
желавших о нем рассказывать, письменные жалобы на произвол лягавых
в Ковен и так далее. Но мы его взяли и, видно в качестве поощрения,
отправились в отпуск.
Вчера в
доках патрульные обнаружили новую икебану из не очень аккуратно
нашинкованных тел. Мне об этом рассказал лейтенант, Сент-Клер,
заехавший проведать свою заблудшую овцу, не желающую подходить к
телефону. Вечером я самым решительным образом выбрался наружу и
пополнил свои запасы в бакалее за углом. Родж, старый жирный
гоблин, торгующий из-под полы спиртным, не стал спорить и выставил
две пинты «Катти Сарк», закончившихся с час назад. И почему-то не
пожелавших помочь моим нервам, никак не принимающим пилюльки
доктора Стеллана.
Вчера в
доках оказались наши парни и потому лейтенант вполне обоснованно
поделился информацией. Натюрморт выложили из шести пока
неопознанных жертв. Шести. Шесть погибших душ, превращенных в
символ и не более. Думаете, дело уже у СиКей? Вы точно не ошиблись,
так оно и есть.
Рождество в
этом году становилось все более дерьмовым.
- Наши
сомнения – наши предатели! – каркнул древний птиц и чего-то там
закурлыкал.
Удивительное дело, но все его изречения постоянно
подходили как нельзя кстати. Впору плюнуть на собственное обещание
хотя бы уменьшить скуриваемые сигареты и задымить. «Лаки» ни шиша
не поможет избавиться от злости, ворочавшейся внутри, но без нее
вообще никак.
В дверь
постучали.
А ведь
лестница даже ни разу не скрипнула, да? Я уставился на ворона,
Вортигерн отвернулся.
К двери
пришлось подкрадываться осторожно, держа наготове кольт.
Панна-ведьма Ковальска защищает свой дом, но шагов вот я не слышал,
хотя дверь хлипкая, а лестница старая. Мало ли?