— Хорошо? — спросила меня
разгоряченная Верина, широко улыбаясь.
Я в ответ промычала нечто
невразумительное и потянулась было к чашке, где еще оставался
чай.
— Э, нет! — Верина лукаво
усмехнулась. — После баньки надоть кое-чего другого выпить.
Вот!
И ловко водрузила на стол пузатую
бутылку, в которой плескалась какая-то мутная жидкость.
— Что это? — опасливо
поинтересовалась я.
— А ты попробуй, — мягко проговорила
Верина, разливая содержимое по двум стопкам. — Вот, Ларс и сальцо
нам порезал, и огурчики, и вяленого мяса. Хороший у меня муж.
Знает, как женушке угодить.
И в самом деле, за время нашего
отсутствия блюдо с сырниками со стола испарилось. Зато вместо него
теперь здесь было множество других яств.
— Залпом! — сурово предупредила меня
Верина, заметив, что я украдкой принюхиваюсь к содержимому стопки.
— И выдохни сначала. Вот так!
После чего одним махом опрокинула в
себя стопку. Зажмурилась, не глядя ткнула вилкой в склизкий соленый
гриб и отправила его в рот.
— Хорошо… — сипло проговорила она
через пару мгновений. — Теперь ты.
Я послушно повторила ее действия.
Резко выдохнула воздух, затем сделала несколько глотков…
И слезы брызнули у меня из глаз. Было
такое чувство, будто я глотнула жидкого огня. Пламенный ком ободрал
мне горло, вихрем пронесся по пищеводу и успокоился где-то в
глубинах желудка.
— Закусывай! — потребовала Верина,
пока я отчаянно кашляла. — Ну же!
После чего чуть ли не насильно
впихнула в меня пару кусков сала.
— Ну как? — спросила она, когда я
немного пришла в себя и утерла кулаком глаза. — Хорошо?
— Не очень, — честно призналась я. —
Что это за гадость?
— Сама делаю. — Верина с гордостью
подбоченилась. — Зелье от всех душевных бед. Первая не пошла — не
беда. Вторая и третья пролетит — не заметишь.
Я собиралась отказаться от, так
сказать, продолжения банкета. Но почему-то не смогла. В голове
мелькнула подленькая мыслишка — а почему бы и впрямь не напиться?
Родители все равно далеко. Связаться со мной они не сумеют,
поскольку амулет теперь у Дэниеля. А с ним я сегодня уже
разговаривала, вряд ли он рискнет пожелать мне спокойной ночи. Мне
уже двадцать один. Все мои однокурсники хоть раз, но участвовали в
дружеских посиделках с морем алкоголя. Одна я всегда держалась в
стороне от подобных развлечений. К тому же и Верину расстраивать не
хотелось.