– Очнулась?
Я так привык к ответу: «Нет», что, однажды услышав «Да», вздрагиваю.
– Просила что-нибудь?
– Да. Красную грязь какую-то… Тхакана, что ли? – неуверенно произносит тетя Даша.
«Тху-кан, Тху-кан», – звучит как перестук поезда. Снова она о том же. Может, в прощальной просьбе Ло есть смысл?
Терзаю интернет-поисковики и знакомых, но нет, о Тхукане не слышал никто.
В день, когда на Асцигусе зацвели сливнянки, тетя Даша долго не подходила к экрану связи.
– Умерла твоя Ло, не уберегли. А я снова без работы. Прилетай.
Вот и все.
Первое, что я услышал, вернувшись на базу:
– Сороковой, снимаемся. Надо забросить груз в одно местечко.
– Третий, мне домой нужно. У меня близкий человек умер.
Я не хотел видеть Ло мертвой. Но и бросить ее сейчас я не мог. Раньше надо было.
– Не обсуждается. Вылет через час.
– Куда? – спросил я, решив, что все равно вернусь домой. Плевал я на приказы.
И не верю услышанному:
– На Тхукан.
Краски тут совсем как на Земле, только ярче, словно создатель планеты поработал акрилом. Но рассматривать некогда: остановка – всего ничего, свободного времени – полчаса.
– Что за срочность? Разгрузиться хоть успеем?
Координатор пожал плечами.
– Успеем. На Тхукане всегда так.
Всегда?
…Времени нет, и я без предисловий спрашиваю у таможенницы:
– Где я могу найти красную грязь? Просили привезти.
– Соболезную, – девушка проводит пальцем мне поперек лба. От неожиданности слегка отшатываюсь.
Однако.
– Так что с грязью?
– Красной грязи не существует. Это такой оборот речи. Как земное «отойти в мир иной».
Черт. Так Ло со мной просто прощалась? Достаю из кармана кулон на цепочке, глажу пальцем. Какой же я идиот…
На что убить сразу ставшие ненужными полчаса? Решить не дает субчик с бегающими глазками – кажется, я уже видел его у таможни.
– Ты красную грязь спрашивал? Выходи во двор, за контейнер.
Бред. Но что мне терять? Иду.
– Много не дам. – предупреждает «бегающий». – Добыча-то запрещена, так что учти, грязь ворованная. Ты, часом, не из чистоплюев?
– Нет, – отвечаю я, не понимая ровным счетом ничего. – Что вы за нее хотите? За… за грязь. Земные деньги тут, конечно, не в ходу…
– Деньги не в ходу, шарики в ходу. За кулон отдам, – тычет он пальцем мне в грудь. – Хороший шарик, на такой год жить можно. Если знать, кому отдать.
Абориген, спохватываясь, дает понять, что я-то точно не знаю. И он – мой единственный шанс на выгодную сделку.