–Чем вы собираетесь заняться, капитан? Баронесса, вы берете
вашего спасителя под свой патронаж? Вы собираетесь жить на Зеленом
Шаре, капитан? Как вы относитесь к однополым бракам? Есть ли у вас
домашний аллигатор? – наперебой кричат нам со всех сторон.
Мишель улыбается так, словно вокруг собрались ее лучшие друзья.
Хотя внутри у нее – лед. Я поражаюсь ее выдержке. И вслед за ней
проваливаюсь в синеватый полумрак лимузина. Дверь-плита отсекает от
меня рев за бортом. Совсем как в самолете.
–Фуу, – выдыхает Мишель и с облегчением вытягивает ноги. –
Пробились.
Кожа ее просвечивает сквозь полупрозрачную ткань. Я смущенно
отвожу глаза. Она смеется, заметив мою неловкость.
–Ну же, выше нос, спаситель Земли и покоритель женщин! Мариус,
вперед!
И мы трогаемся. Ощущение, будто едем в вагоне, так тяжела
машина.
–Папа настоял, чтобы я сменила транспорт, – поясняет Мишель.
–Понятно, – отвечаю я, хотя мне ни черта не понятно. – Куда ты
меня везешь?
–Для начала мы как следует отдохнем. Закрепим твой успех. А
потом вместе подумаем, куда тебя пристроить. С такой известностью
ты можешь легко претендовать на место исполнительного директора в
любой оружейной фирме.
–Я ничего не смыслю в бизнесе.
–Никто из исполнительных директоров ничего не смыслит в бизнесе.
Что с того? А пить коктейль и давать универсальные ответы на
деловых раутах я тебя научу. Идет?
–Мишель, мне очень неловко. Мне приятно, что ты со мной
возишься. Но я бы хотел...
Она легонько целует меня в щеку. Я послушно умолкаю.
–Юджин, прошу тебя.
–Хорошо, Мишель. Как скажешь, – отвечаю я автоматически. Ладони
мои предательски вспотели. – Поговорим позже.
–Сейчас мы едем на концерт. Джаз новой волны. Какой-то
напыщенный индюк с мировым именем. Ты, кажется, любишь музыку? Вот
и расслабимся. Потом я найду тебе гнездышко. Прошу тебя – не нужно
возражать.
Я и не возражаю. Так уж она устроена, эта странная женщина.
Может из меня веревки вить. Наверное, не только из меня. Наверное,
из других мужчин тоже. Кто же перед ней устоит. И настроение
почему-то начинает улетучиваться. Некстати вспоминаю, что она
замужем. И еще – этого холеного банкира. Друга семьи. Готлиба.
«Ты просто ревнуешь, чувак», – панибратски замечает Триста
двадцатый.
«Заткнись, кусок железа», – огрызаюсь я.
Глава 11. Дружба из соображений целесообразности