Когда до места назначения осталось ехать считанные минуты, Добровольский выругался:
– Проклятье! Я совсем забыл предупредить Илону о том, что приеду не один, – досада читалась на его лице.
– Еще не поздно, – бодро проговорила я. – Позвоните ей сейчас. Разговор займет не больше двух минут.
– Это исключено, – посмотрев на часы, заявил Добровольский. – Гости наверняка уже в сборе.
– Но она ведь может ненадолго покинуть их. В конце концов, звонит ее супруг, хозяин особняка, – подольстила я.
Добровольский набрал нужный номер, но услышал только длинные гудки.
– Бесполезно, – бросив телефон на переднюю панель, произнес он. – В некоторых вопросах Илона жутко консервативна. Никогда не позволит себе отвечать на телефонные звонки во время светского раута. Предпочитает оставаться без связи, лишь бы окружающие ее люди не посчитали ее не воспитанной.
– Может быть, отправить сообщение? – предложила я.
– Да она и телефон с собой наверняка не взяла. Оставила в гардеробной или еще где-нибудь.
– Не понимаю, в чем резон, – удивилась я. – Все современные люди пользуются мобильной связью. Мне казалось, что в деловых кругах принято всегда быть в зоне доступа. Мало ли что может произойти именно тогда, когда вы не хотите ответить на звонок?
– Резон в том, что если вы находитесь в своих апартаментах, то о деловых звонках должен сообщить секретарь. Вот в его обязанности как раз входит круглосуточное нахождение на связи.
– Ну, так позвоните секретарю, – поразилась я недогадливости Добровольского.
– Не имею такой возможности, – зло ответил Добровольский. – Несколько дней назад Илона в очередной раз уволила секретаря.
– Не переживайте так, – попыталась я успокоить банкира. – Будем действовать по обстоятельствам. Мы же не банк грабить собираемся.
Добровольский мою шутку не оценил. Посмотрев на меня осуждающе, он произнес:
– Надеюсь, в присутствии гостей, вы не станете острить в таком духе?
– Постараюсь сдержаться, – отчеканила я. – А вам бы не мешало вести себя более непринужденно.
Добровольский на мое замечание не ответил. В машине снова воцарилось молчание…
К особняку мы подъехали около четырех. Вопреки моим ожиданиям, на въезде никакой охраны не было. Добровольский просто нажал кнопочку на брелоке, ворота открылись, и мы въехали во двор. Строение, которое Добровольский именовал особняком, впечатляло почти так же, как его «Бентли». Плавные линии, лишенные привычных углов, обилие металла и стекла. И в то же время вычурные балкончики по всему фасаду. Своеобразное строение. Не думаю, что в таком доме так уж приятно жить, но о вкусах, как говорится, не спорят.