- Согласна,
- поддержала своего командира рыжая девчонка с пухлыми губками по
имени Лиза. - Мы же будем внутри машины сидеть. Лучше бы навыки
работы с приборами оттачивали.
Ещё как
минимум трое курсантов-пилотов согласно закивало головами устало
облокотившись о стену после изнурительной тренировки.
- Тут всё
просто Вагиф, - сказал Минин ловко спрыгнув с турника, на котором
он мне кажется висел постоянно. - Чтобы не сдохнуть. Вон у Куницына
спроси как оно в настоящем-то бою. Он тебе подробно расскажет как
жизнь спасает не техника, а сильные руки и крепкие ноги.
- Ха, тебе
то чего? - оскалился Мамедов. - Ты же хромой и почти не
бегаешь.
Хромой
метнулся в сторону Вагифа так быстро, что я даже всё разглядеть не
успел. Сильнейший удар кулаком правую скулу, а потом удар локтем в
шею заставил говоруна брякнутся на землю и застонать. Все
окружающие соскочили со своих мест, а Минин повернувшись к отряду
Мамедова хлестнул по ним вызывающим взглядом и тихо, но чётко
произнёс:
- Может
кто-то ещё побазарить хочет? А то я страсть как разговоры
люблю.
Я, Юлька и
даже Светка встали за Толиком. Спиной я чувствовал, что мой отряд в
полном составе там же. Так же как и Киричанской.
- Минин! Ко
мне, быстро! - заорал Клинов - седоусый сержант проводивший у нас
физо.
- Слушаюсь!
- вытянувшись по струнке смирно произнёс Толик и прихрамывая, но
довольно быстро покинул спортивную площадку.
Сделав шаг
вперёд, я протянул руку очнувшемуся Мамедову, которую тот, не
сразу, но всё же подал.
- Он прав.
Шагоход повредили после семи минут боя и его пришлось подорвать. А
Снегирь - пилот, спас себе и мне жизнь благодаря физической
подготовке и меткой стрельбе.
Больше
вопросов не было. Все разошлись по местам. И только Минина Клинов
заставил сделать семьдесят отжиманий от пола. Впрочем, тот не
сильно расстроился.
Мамедов не
был плохим парнем, нет. Просто он не понимал. Как и многие. Однако,
это понимание придёт. Лишь бы не слишком поздно.
После обеда
мы усталые и измотанные сидели возле ангара и смотрели как техники
раскрашивали парочку готовых шагоходов из новой партии.
Распылитель
наносил слой за слоем на металл машины делая её яркой, красивой и
заметной в бою. Я же вспоминал, что "Барсук" Снегиря тоже был
нарядно раскрашен чёрно-бело-красной краской, но после нескольких
минут боя от его выходного костюма ничего не осталось.
Исцарапанный, изорванный до проводов, дымящийся, покрытый копотью и
сажей, он сделал своё дело и погиб. Всего лишь инструмент душой
которого является пилот. Именно он должен выжить, ведь если человек
погибнет некому будет сесть за рычаги управления. И тогда
всё.