– Так оставайся здесь. Со мной и со всеми. Не надо тебе жить в
жестоком мире. Живи среди болезней и смерти. Здесь хорошо. Можешь
спасать души.
– Остаться со всеми? – я улыбнулся, озаренный внезапной
догадкой. – Но ведь болел только я один. В этом озере нет никого,
кроме меня. Остальных я не знаю. Зачем ты так со мной?
– Правда? Ну, не знаю. История со сломанной хрупкой шеей мне
очень понравилась. Уверен в своих рассуждениях?
– Теперь да. Прохор погиб в бою, как герой. Он в раю. Хотя не
уверен, – поспешно добавил я. – Старик приходил за мной несколько
раз и как-то совсем не походил на белого ангела. Скорее черного.
Наверное, такова участь многих солдат – стать черными ангелами.
Только я не могу понять, зачем я ему нужен. Куда он меня постоянно
звал? К себе? Почему я не догадался спросить? Ольга никогда за мной
не приходила – значит, ты врешь и она жива. В этом озере только
одна душа. Моя. Шаманы ищут покалеченные души и помогают им
воссоединиться... с такими, как я. Выходит, дед Карху хороший? Раз
я тут? Помогал мне всё время? А я на него наговаривал? Значит, у
него получился обряд? И я теперь должен воссоединиться? И стать или
душой, или человеком?
– Ты действительно стал многое понимать, – человек на троне
опечалился и загрустил. Ковырнул ногой мелкий камушек, сбрасывая
его вниз. – Жаль, не успеешь найти себя сам, что в твоем случае
было бы вернее и надежнее. Помни! Нельзя доверять живым! Не
надейся, что тебе кто-то поможет! Шаман к нам идет, и какая у него
настоящая цель – мы сейчас узнаем. И странно, что ты не обратил
внимание на крик, который тебя зовет всё время. Но простительно. У
тебя такой был глубокий анализ. Я радовался за тебя, когда слушал.
И мне искренне жаль, что ты не успел.
– Как не успею себя найти? – опешил я. – Я же стою у кромки
озера.
– Твоё время истекло. Договор! Разве ты забыл? У тебя было время
только до появления шамана. Теперь я его отчетливо вижу. Значит, ты
своё время потратил не на поиски, а на разговоры.
– Какие интересные правила. Жаль, что односторонние. Последний
вопрос. Кто меня звал? – растерянно спросил я.
– А ты послушай и скажи мне.
– Ваня! – истошно кричал голос. – Ваня, я здесь.
Молодой голос мог принадлежать только одному человеку, и я начал
холодеть от ужаса, заходясь от волнения.