Треск Цепей I: Отражение - страница 106

Шрифт
Интервал


Кроме того всё это время мне не давал покоя процент несовпадения этой реальности с миром-первоисточником. Все эти нерусские названия и в то же время надпись на мече «Мы — русские, с нами Бог». Среди местных имён всяких «Иванов» я тоже пока не увидел, зато язык и письменность очень похожи, почти на сто процентов повторяют те, к которым я привык в Первоисточнике.

Я нахожусь в Русской Империи, это неоспоримо. Но складывается ощущение, что эта реальность смешалась с банальными представлениями о магии и фэнтези моих современников.

Я просто не мог как-то иначе объяснить все эти «чудеса». Разве что как аналог высоким технологиям Первоисточника...

Дни в этом своеобразном заточении шли своим чередом, медленно и тягуче словно патока, разбавляемые визитами Сони и одной единственной книгой в день. За неделю я успел ознакомиться с ещё одной книгой, написанной как руководство имперским егерям. В ней делали основной упор на описание зверей, их повадки и следы, травы и съедобные грибы, а так же прочие важные для выживания в лесу вещи.

Зарисовки следов, как и всю важную информацию ИскИн успешно сохранил в базе данных. Увидит соответствие — тут же оповестит, так что я, можно сказать, обучаюсь практически молниеносно. Другое дело, что мне не хватало практики во владении оружием. Ведь от умения сражаться тут зачастую зависит сама жизнь.

Кроме двух томов, в которых описывалась егерская работа, за шесть дней пребывания в «заключении» мне принесли тонну бесполезной макулатуры. Описания каких-то значимых битв, которые без должного знания истории этого мира просто не к чему было привязать. Сборник рассказов о мастере зельеварения, где не было и крупицы хоть сколько-нибудь полезной информации. Какой прок от тома про алхимика, если в этой книге нет ни одного рецепта или зарисовки с подробным описанием ингредиентов?

За это время меня дважды посещала Соня. Осматривала проклятую печать, спрашивала о самочувствии, говорила, что ищет способ мне помочь, и меняла бинты.

Моя кожа перестала кровоточить на третий день, боль в печати утихла на пятый. Самочувствие улучшалось, но чернота расползалась по коже, пятная моё тело всё больше и больше. А внутренние сводки из интерфейса не оставляли надежды — болезнь продолжала вгрызаться в моё тело день за днём.

На шестые сутки Соня пришла не одна. С ней пожаловали два монаха, скрывающие свои лица в глубоких капюшонах. Они принесли мои вещи и тут же удалились. Сама же жрица выглядела необычно. Я уже привык наблюдать её в жреческом одеянии, расшитом серебряными нитями, а теперь она предстала передо мной в хоть и новом, но уже видимом мной однажды походном снаряжении. Пепельные волосы убраны в хвост, серое длинное платье, поясная сумка, куча каких-то мешочков на поясе да длинная накидка на плечах — вот и всё снаряжение.