— А-а-а-а-а!!! Нет!!! Не-е-е-е...
Новый крик заставил страх волной мурашек прокатиться по моей
спине. Сердце забилось чаще, но в то же время я постарался работать
головой. Кто бы там ни кричал, это не Сойка и не Мар. Кричал
мужчина, а у зверолюда акцент, который ни с чем не перепутать, а
кричал мужчина. И судя по тому, как крик оборвался, неизвестный
либо потерял сознание, либо умер.
Скрываясь за естественными укрытиями, складками местности и
валунами, я как мог быстро сблизился с дорогой. А затем, ступив на
неё, трусцой перебежал к стене. Доспех не столько стеснял движения,
сколько заставлял передвигаться медленней, чтобы ничего не звякало.
Полностью избавиться от шума не выходило, но я всё равно избегал
его как мог. Сейчас, в ночи, решение облачиться в трофейный доспех
уже не казалось мне хорошей идеей.
Заглянув в темноту проёма на месте отсутствующих врат, я
разглядел труп. Человек лежал за стеной посередине двора широко
раскинув руки, а его ноги были сломаны и вывернуты под
неестественным углом. Складывалось впечатление, что он упал сюда с
башни. Я даже глянул туда, но, естественно, ничего не
разглядел.
Кроме трупа я увидел и кое-что важное. Дверь в квадратную башню
была приоткрыта, с той стороны лился жёлтый, факельный свет.
Следующим рывком я перебежал к стене самой башни, наискось через
весь внутренний двор этой небольшой крепости. Никто не окрикнул
меня и не попытался остановить. Но это ещё ничего не значило.
Мнимая тишина этого места была лишь иллюзией.
Прижавшись спиной к стене башни, я обратился в слух. Требовалось
понять, скрывается ли кто-то во дворе, или угроза поджидает лишь
внутри башни, там, откуда звучал последний крик.
Сам собой мой взгляд остановился на трупе. С этого ракурса я на
него ещё не смотрел. И то, что я увидел, пробило меня новой волной
мурашек. Что бы ни лежало передо мной, человеком оно уже не
было...
Кто-то засунул его лицом в капкан, квадратный такой, у которого
обе пластины-дуги покрыты зубьями. Эти страшные челюсти,
схлопнулись в районе ушей на черепе погибшего, отчего кровь
заливала и сам капкан, и лицо человека. Вот только тот, кто
расстался с жизнью, не тянет глумливую улыбку и не смотрит на тебя
жёлтыми, волчьими глазами.
Это нечто будто только и дожидалось когда я пойму, что передо
мной не просто труп. Капкан проскрежетал по выложенной камнем
земле, худые руки напряглись и приподняли тело. Вязкая кровь
слизистыми потёками зависла между рожей этого ужаса и землёй,
запятнав звякнувшую цепь, прикреплённую к сработавшей ловушке.