А и засадили мы его же в тёмну темницу, -
А и без тибя-то, государь царь Иван Васильёвич,
А мы не знаем, какой смертью казнить виновника».
А и отписал-то скоро царь Иван Васильёвич:
«Э и не казните, не рубите без меня его,
А я хочу-то, царь, да сам же повидать его,
А повидать-то я его, поговорить же с ним».
А и как сидел, сидел Арсёнушко неделёчку, -
А всего времени-то вышло целой месець тут, -
А не золочёная карета тут проехала,
А и как проехал-то, приехал государь наш царь,
А и государь-от царь Иван же свет Васильёвич.
А и вот приехал царь, поел-попил с дорожочки,
А и стал, стал же государь же царь выспрашивать,
А и вот выспрашивать-то начал он, выведывать:
«А и как дела идут у вас же всё во Вологды?
А и как не сохранили, не сберегли храма Николина,
Вот разбили-то, разбили всё втору Москву,
Вот Москву втору же всё же, вот Николин храм?
Я ведь всё ровно положу денёг снова тут, -
Пушшай будет же тогда опять втора Москва.
Расскажите-тко всё мне да правду сущую,
Как засадили вы в темницу добра молодца,
Мужика же засадили-то деревеньского?
За каки дела вы засадили тут?»
«Потому, государь, засадили мы – не знамкакой,
Он пришол да всё поил да голь кабацькую,
Голь кабацькую поил да он, посадьскую,
Он росчитывал се да всё же золотой казной;
Как у кажной-то у голи у кабацькою,
Всё у кажного ведь и есь да золотой у них:
Говорят, шшо дал мужик им деревеньской-от,
Деревеньской мужик йим дал на пропитаньицо».
Тут ведь говорил им же государь же царь,
Государь-от царь говорил Иван Васильёвич:
«Вы берите-тко сечас да золоты клюци,
Вы пойдёмте-тко со мной же в тёмну темницю,
Я хочу, хочу, ведь и царь, да посмотреть его,
Посмотреть хочу его, ведь поговорить же с ним».
Как тогда-то вот пошли да со царём народ,
Отмыкали скоро тут же тёмну темницю;
Заходил-то государь же царь Иван Васильёвич,
Тут ведь кланелсе ему всё Арсёнушко:
«Здраствуй, здраствуй-ко, государь же царь Иван Васильёвич!»
«Здраствуй, здраствуй, мужичок же деревеньской-от,
Я не знаю, как тебя зовут по имени!»
Отвечал тогда ему же всё Арсёнушко:
«Меня зовут-то, государь царь Иван Васильёич,
Меня зовут, зовут ведь всё же вот Арсёнушко,
А по батюшке звеличать же сын Иванович.
Я от батюшки остался очунь малёшенек.
Как взрастила меня же родна матушка,
Я вдовин-то сын ведь всё же есть ведь самой-то;
Не имел же я, Арсёнушко, йименьица,