– Вот видите! Хозяину просто неинтересно с ним возиться; он, так сказать, уже готовый результат. Вспомните, какие жертвы мы приносили во время… посвящения.
Присутствующие поморщились: воспоминания никому радости не доставили.
– Итак, – продолжил Паниск, – достопочтенный Василид предлагает провести досрочное посвящение своего ученика…
– Я против! – пискнул Апепи, которому за всю жизнь не удалось воспитать ни одного порядочного мага. – Пусть все идет своим чередом!
– Да, собственно, голосования и не нужно, – смущенно сказал Василид. – У меня был контакт…
Все разом поскучнели, задвигали креслами, только огненнобородый Гамилькар захохотал, грозя пальцем Василиду:
– Ну Василид, ну хитрец! Если бы мы все проголосовали за посвящение, получилось бы, что великий Василид великого мага вырастил! А у него, оказывается, контакт был! Хозяин приказал – говорить не о чем! Ха-ха-ха!
Василид притворился, что не обижен, и деловито сказал:
– Подготовьте все. Подходящая статуя у кого-нибудь есть?
– У меня, – откликнулся Анаксимен. – Новенькая, только из мастерской, в два человеческих роста. Аполлон, между прочим.
– По такому случаю, – с необычайной мягкостью в голосе сказал Паниск, – хорошо принести в жертву младенца. Или, на худой конец, девственницу. А?
– Указаний не было, а проявлять инициативу… сами знаете, – сухо сказал Василид.
Судя по мрачным физиономиям, знали все.
– С этим решили, – подвел итог Паниск. – Что у нас вторым вопросом? Засиделись мы, маги ждут.
– Подождут, – сурово отрезал Василид. – Второй вопрос их тоже касается. Второй вопрос – христианство. Мы все хорошо поработали, проводя в императоры Деция[16], на которого можно исподволь влиять, подталкивая к нужным решениям. Он сделает все, что мы захотим; надо только определиться, чего мы от него хотим.
– Как это «чего»?! – задохнулся от возмущения Гамилькар. – Истребить всех сакрилегов под корень, и все! Я всегда за простые решения!
– А я с самого начала возражал против кандидатуры Деция, – подал голос Апепи, – слишком уж он положительный, ну просто человек без недостатков! Сорвется, что будем делать?
– Убьем, – отмахнулся Василид. – Ты забыл, что это был не наш замысел – сделать инициатором гонений честного и энергичного человека, искренне радеющего о благе народа.
– А ведь они отвыкли от гонений, – усмехнулся Паниск. – Расслабились, разжирели… приняли в свои общины много случайных людей. Нет, Гамилькар, не надо «под корень». Или… Василид, нам позволено проявить инициативу?