Самолюбию Великого и Мудрого был нанесён урон.
Пятого сентября две тысячи пятьдесят шестого года он объявил войну Соединённым Штатам Америки.
Третья мировая началась.
Первые китайцы вошли в зону поражения.
Бес открыл огонь, короткими очередями расстреливая пехоту. Казалось бы, мёртвая площадь и дома, окружающие её, ожили выстрелами.
Китайцы, зло огрызаясь, агрессивно пробирались вперёд, достигли центра площади и захватили два полуразрушенных дома, где из бойцов капитана в живых не осталось никого.
Иван в очередной раз сменил опустевший магазин и принялся выцеливать наиболее дерзкого китайца. За свою неуёмную энергию тот поплатился жизнью.
Танки неукротимо ползли вперёд, ведя на ходу стрельбу из пушек.
Бес подтянул ближе гранатомёт. Привёл его в боевое положение, навёл оружие на ближайший танк, целясь в основание низкой башни, где защита мощных и эффективных «Титанов» была наиболее слабой. Этакая Ахиллесова пята. Конструкторы ничего не могли с этим поделать.
Улучив момент, выстрелил. Заряд с шипением пролетел расстояние, отделяющее его от цели. Расчёт оказался верным. Танк, вспыхнув спичкой, окутался чёрным дымом.
– Отличный выстрел, командир, – прокомментировал Муса Абдуллоев.
– Благодарю, Муса. Ты хорошо меня похвалил, получишь вкусную конфету. Как у тебя?
Абдуллоев грустно ответил:
– Я в порядке. Сухоногов погиб полчаса назад.
Бес зло выдохнул:
– Сахно, доложи о потерях.
Лейтенант отчитался:
– По последним данным, поступившим из рот, потери личного состава – до восьмидесяти процентов. Если из пяти рот наберётся одна, это хорошо.
Капитан молча выругался.
«Где же эти чёртовы «осы», где обещанная поддержка с воздуха? – зло подумал он. – Штабисты, сволочи, положили батальон почём зря».
Отвлечься от невесёлых мыслей его заставила троица китайцев, быстрыми перебежками устремившаяся прямо на его позицию.
«Гостей я не жду», – подумал Бес и тремя точными выстрелами успокоил бегунов.
Совсем близко отчетливо послышался рев двигателя. Над кучей мусора появился ствол пушки, а через мгновение – днище танка с ползущими по каткам лязгающими гусеницами.
Бес схватил уже готовый к выстрелу гранатомёт, и саданул по днищу машины. И в этот раз танк загорелся и замер, окутываясь едким дымом.
«Сейчас здесь станет совсем жарко, пора уносить ноги», – подумал Иван, торопливо собирая снаряжение.