Будь на то воля мага, он бы с удовольствием навел бы «порядок»
как на столе, так и в кабинете в частности. Ему нравилось, когда
нужная вещь или документ лежит там, где положено, на его скромный
взгляд, а не там, куда сказал положить Элфиральд. Вообще со стороны
это выглядело комичным, когда маг и гном начинали спорить о том,
нужна ли уборка в целом кто в доме хозяин в частности.
Темпераментный Элфи обычно не выдерживал первым, хватал Орэна за
бороду, заставляя того наклоняться, и, смотря прямо в глаза друга,
просто спрашивал: «Ты правда хочешь узнать ответ на свой вопрос,
Канэри?» Мага так и подмывало ответить: «Да», — но за все время их
дружбы Орэн так ни разу на это и не отважился. В такие моменты на
ум старому магу приходила одна-единственная поговорка. «Мал клоп,
да вонюч! Вот уж воистину», — думал маг, стараясь выбраться из
цепких лапок своего товарища.
В кабинете царила духота, но зато все вещи были разложены в
идеальном порядке. Казалось, ни эльф, ни его спутник, все так же не
снявший плаща, чтобы не открывать своего лица, не обратили внимания
на окружающую их обстановку и просто ожидали, смотря прямо перед
собой, когда заговорит маг. Орэн, расположившись за столом в
огромном кресле с высокой спинкой, окинул взглядом присутствующих и
тяжело вздохнул. Кто бы знал, как ему не хотелось обращаться к
Лиамиэлю в данной ситуации, как претило ему взыскивать долг именно
с этого эльфа. А ведь когда-то они были друзьями… Тогда у Орэна еще
не было длинной бороды и усов, спина была куда прямее, да и возраст
исчислялся меньшими цифрами. Тогда еще не произошло тех событий,
что навсегда изменили положение человечества рядом с другими
расами. Не разразилась еще война, проиграв которую, человечество
откинуло себя назад на долгие годы как в экономическом, так и в
научном плане.
Перворожденные и высшие расы были милостивы к проигравшим. Как
тогда показалось людям — всего-то несколько ограничений в плане
экономики и науки. Первым был запрет на организацию производства в
империи (разрешался только частный мелкий бизнес) и ограничение в
образовании, а именно — запрет на обучение детей из крестьянского
сословия. Тогда человеческому королю это показалось меньшим из зол,
которое в настоящее время привело к узурпированности всех ветвей
власти, полной экономической несостоятельности страны и повальной
безграмотности населения. Вот так, с легкой руки бессмертных, люди
сдали свои позиции в течение каких-то двухсот лет. Товаров
собственного производства в стране практически не было. Полезные
ископаемые и драгоценные металлы мигом шли на продажу по ценам
необработанного сырья в соседние государства эльфов, вампиров,
драконов, иногда гномов и так далее. А что касается магов, то,
возможно, они и рождались в стране, но обучать-то можно было только
дворян, и не сказать, что среди них так уж часто можно было
встретить магически одаренных детей. Может быть, из-за этого, а
может, из-за того, что чувствовал свою косвенную вину в сложившейся
ситуации, Орэн и ухватился за двух одаренных ребятишек, которых
встретил два года назад в горах. Он хотел дать лучшее своим
ученикам, и этим лучшим на данный момент был Лиам.