Взгляд сам собой упал на десятки каменных валунов, рассыпанных у
подножья горы. Казалось, что камнепад случился ни одно десятилетие
назад. Да камни так и остались лежать, утопая в песках, не
потревоженные никем. Вот только он знал имя каждого валуна,
хранившего покой его братьев и сестер.
— Айрин, — коснулась рука первого камня, — Дарэн, — и второго
камня касается ладонь, — Сорэн, Тим, Лила, Сорэйя, Ксандер, Айтон,
Эмма, Лиссан, Джо, — хрипло усмехнулся дедок, вспоминая что-то
погребенное под пеплом прожитых лет, но всё ещё не забытое. —
Антей, Шиман, Зорис, Там-Там, — и вновь улыбка слышится в голосе. —
Дон, Юрис, Катлин, Ром, Симус, Шонтай, — камней много, и у каждого
есть свое имя, у каждого своя история и место в его воспоминаниях —
когда они совсем ещё юные, молодые, отмеченные касанием Двуликого,
вступали на свой путь целителя. Когда никто ещё и подумать не мог,
как их дар растопчут, а жизнь изуродуют непрекращающимися войнами
Империи. И всё, что останется — это безымянные надгробия на краю
безжизненной пустыни Элио. Кладбище самоубийц, сгоревших
первородных, безумных и потерянных. Где дом их хранителя,
последнего, того, кто сумел выжить, кто не поддался безумию, кто
сумел уберечь свой дар и разум, а вместе с тем и жизнь...
— Слышали, что бормочет этот идиот? Оказывается, вы скрываетесь.
Конечно, скрываетесь, — согласно кивнул он. — Под непроницаемым
покрывалом Элио, под жаром палящего солнца и безумием ледяных
ночей. Мы сокрыты так, что ни один из них нас не найдет. Следовало
бросить этого недоросля умирать, — покачал он головой, будто
соглашаясь с кем-то невидимым, — я знаю. До сих пор чувствую, что
влечет за собой опрометчивое решение, но зов всё ещё поет в
крови... Надежда, что ушли мы достаточно далеко от них, тает с
каждой секундой. Всё зря... — тяжело вздохнул он. — Если бы не
страх, что живет во мне столь долго, я бы... мы были бы вместе
сейчас. Но я так хочу жить, — тяжело перевел он дыхание. —
Двуликий, почему я всё ещё хочу жить? — не ожидая ответа, он
устремил свой ясный взор к небу, привычно вслушиваясь в тишину и
шепот песков.
Эрдан ощущал, что былая сила возвращается в его тело. С трудом,
но он уже мог сидеть. Как же не вовремя приключилось это покушение.
Сейчас, когда он так нужен своему Дому, он лежит на вонючем топчане
на задворках их мира и всё, о чем он в состоянии думать, так это —
как выползти наружу, чтобы справить нужду. К слову сказать, вместе
с тем, как в его тело возвращалась сила, он начинал понимать и ещё
кое-что. Во-первых, он выжил, а дома наверняка все считают его
мертвым. Ведь, похоже, при принудительной телепортации он потерял
свой амулет, который мог бы дать знать его брату, куда именно
направить поисковый отряд и в каком состоянии он находится. Если
брат решит, что он мертв, то скорее всего предпримет шаги на
опережение. Начнутся массовые репрессии, а зная нрав брата,
утяжеленный его нынешним состоянием...