– Радостно, говорите! Это интересно. Так, и… Потом что было, потом, и…
– А ничего потом. Он вышел. Довольный вроде. В припрыжку поскакал за своим этим… Как их… подельником, вот. Я правильно их называю, подельники они, да?
– И сколько он там был? Минут, часов, сколько? Долго, нет?
– Да какие часы, минуты две-три…
– Что-то принёс, вынес… В руках было что-то?
Вера Мелентьевна задумалась…
– Что он принёс я не видела, но что-то перед собой он держал это точно. Со спины мне не видно было, а вот обратно он вышел с бутылкой, по-моему, воды… Да, пластиковая такая, чистая.
– Воды? Вы уверены, воды?
Вера Мелентьевна почти обиделась:
– Я же не слепая, бутылку от, извините, колбасы, отличу как-нибудь. Правда наименование я не заметила, может «Святой источник», может «Бон аква», или какие там ещё теперь есть?
– «Аква минерале». – Подсказал оперуполномоченный.
– Да, может и она… А это принципиально?
Милиционер уклонился от ответа…
– Не знаю, всё может быть… И что было потом?
– А потом было главное.
– Вот как! – мгновенно воспрял старший лейтенант, как проснулся. – Тогда поподробнее.
Вера Мелентьевна немедленно изобразила на лице жуткую сопричастность к таинственным и загадочным делам в мире криминала, набрала воздуха в грудь, чуть оглядываясь, зашептала. Голос у неё был настолько многозначителен, что следователь даже ухом к ней склонился, глаза же оставались на листе бумаги, как и записывающий карандаш…
– Минут через двадцать – тридцать, я как чувствовала, с дежурства не уходила, – шептала свидетельница, – без лифта, снизу появились трое. Скинхеды.
– Та-ак, – офицер торопливо принялся записывать. – Скин-хе… А почему вы думаете что скинхеды? – Таким же, как она, тихим голосом спросил он.
– А они в рубахах на выпуск были и в капюшонах, лиц не видно, в длинных шортах и кроссовках… Знаете, такие, как баскетоблисты из эм би эй. Мой зять их по телевизору всегда смотрит, и я с ним. Один сильный такой, плечи – вот, крепкий значит, другие двое обычные вроде, но в капюшонах. Злые такие, опасные. Таких всегда в кино показывают, вылитые бандюги-бандюганы. Ага! Один так на меня в глазок зыркнул, я поняла, всё, мне конец, такие всё могут.
– Ага, одного вы всё же видели! – забывшись, в голос обрадовано воскликнул оперативник, спохватился, понизил голос. – Это хорошо. Описать сможете?