Попыхтев и распалив себя мысленно, Лекса накрыла огромной сетью плетения весь полукруг стены. С севера территория Академии лепилась к скалам, там успокаивать никого не нужно было. Хоть что-то позитивное.
Нити разбегались, самостоятельно цепляя всё живое на своём пути. Лекса слегка контролировала процесс, не собираясь увлекаться. При желании она могла охватить весь город, но усваивать такое количество энергии будет муторно донельзя.
Ей бы с тем, что бузит под воротами, справиться.
Первая капля собравшегося дождя упала точнёхонько ей на нос.
– Сговорились они, что ли? – пробормотала Лекса, накрываясь куполом.
Сначала эльф с его цветочками, теперь ректор.
Натуральный детский сад!
Решив, что уже хватит, Лекса замкнула узор. Она охватила основную массу беснующихся. Остальные разойдутся сами, когда зачинщики успокоятся.
С потемневшего неба на толпу хлынул ливень.
– Не поддавайтесь! Это маги нас отпугнуть пытаются! Мы так просто не сдадимся! – сбиваясь на фальцет, заверещал один из зачинщиков.
Наверняка из храмовников, они давно под магов копают. Опасаются конкуренции.
Какая, к его маме, конкуренция? Маги были, ещё когда первого храма первый камень не заложили. Она свидетель.
– Догадливый какой попался! – процедила Лекса, вступая наконец в игру.
Нити невидимо натянулись, посылая успокаивающий импульс в толпу.
В ответ люди заволновались ещё сильнее. Совместный настрой толпы перебивал заклинание, искажая эмоции и не давая навязать расслабленность и спокойствие.
– Ну что ж, не хотите по-хорошему, будем как всегда, – пробормотала Лекса, меняя настройки.
Она часто говорила сама с собой, особенно когда увлекалась. Выработанная годами одиночества привычка. Или так, или свихнуться.
Узор накалился, меняя вектор. Вместо того чтобы внушать эмоции, заклинание потянуло их из толпы. Возбуждение и агрессия постепенно схлынули, оставляя промокших и опустошённых людей под безжалостными струями ливня.
Разум вернулся в остуженные головы.
– А чего это мы, собственно, переполошились? Ну, убили главу рынка, так полиция на что. Мало ли, какая любовница его заказала. С особой жестокостью... – послышались здравые рассуждения из толпы.
Люди расходились, а потом, когда Маркос зловредно усилил дождь, добавив для полноты картины пару молний, и разбегались довольно быстро.