Одри попробовала танцевать, глядела по сторонам,
запоминая движения. К счастью, никаких особых навыков от нее не
требовалось, все двигались, как умели, и скоро Одри почувствовала,
что вливается в общий ритм. Вскидывала руки и кричала, когда
кричали остальные. Тело в какой-то момент стало легким и гибким, и
собственная неловкость уже не казалась минусом. Наоборот, так даже
веселее. Она столкнулась с парой молодоженов, Линси весело
смеялась, Коннор обнимал ее, и Одри отвернулась, когда от объятий
парочка перешла к поцелуям. Напитки не кончались, стоило только
отойти в сторону, чтобы перевести дух, как натыкалась на круглые
столики с пирамидками бокалов. Закуски разлетались вмиг, поэтому
Одри почти ничего не ела.
А вот пила…
Когда она оказалась возле бассейна, сознание немного
двоилось, но не настолько, чтобы уходить с вечеринки. Как раз
наоборот.
– А вот вы где… – услышала она и резко обернулась.
Высокий тонкий каблук чиркнул по плитке, стопа ушла вбок, и Одри
взмахнула руками, роняя бокал с чем-то кислотно-голубым. Бокал
полетел в одну сторону, Одри в другую. За секунду до падения в воду
она успела почувствовать крепкие объятия, но так сильно зажмурилась
от испуга, что ничего не увидела. А потом все вокруг заполнила
теплая вода.
Одри забилась, но ее крепко держали. Не успела она
как следует испугаться и заодно протрезветь, как оказалась вынута
на поверхность.
– Тише! Тише. Ты нас утопишь, – сказал Зак Мэллори,
продолжая крепко стискивать ее талию в ладонях. И ей еще не
попадались такие ладони, как у него, чтобы почти полностью
обхватывать ее. Сопротивляться резко расхотелось.
– Отпустите меня немедленно, – потребовала она, но
как будто со стороны услышала свой голос, будто уговаривающий: “Не
отпускай меня, пожалуйста”. Только раздвоения личности ей не
хватало.
Впрочем, на этом связный поток мыслей снова
оборвался. А потом кто-то восторженно завизжал, и Одри увидела, как
мимо них проплывает облако белоснежной ароматной пены. Она
протянула руку и зачерпнула горсть искрящихся хлопьев.
И сдула их с ладони прямо Заку в лицо.
С таким феноменом, как утреннее похмелье, Одри уже
приходилось сталкиваться прежде, но воспоминания о вчерашнем вечере
превращали его в сущий кошмар. Причем воспоминания эти были такими
подозрительно смутными, что внушали опасения.